Человек-Паук. Майлз Моралес

Пока Майлз и дядя Аарон ели, усевшись на складные стулья, а пустая коробка из-под пиццы мирно лежала на свободном краю стола, они разговаривали о семье, школе и о девчонках. Ну, точнее, дядя Аарон говорил о девчонках, но он делал это так, что Майлзу казалось, будто они разговаривали о девчонках, хотя Майлзу нечего было о них сказать, кроме как «мне нечего о них сказать». Единственное, о чем дядя Аарон никогда – НИКОГДА – не говорил с Майлзом, так это о своем «бизнесе». Он никогда не рассказывал ему о банках и магазинах, которые грабил. Никогда не рассказывал, как крался по Уолл-стрит, словно нью-йоркский призрак, в надежде поймать ничего не подозревающего упакованного брокера, задержавшегося на работе допоздна. И, разумеется, он ничего не сказал Майлзу о своей крупнейшей афере. Той, что он провернул сегодня днем, прямо перед приходом Майлза. Той, что изменит жизнь Майлза и разрушит их дружбу. «ОЗБОРН Индастриз». Родина самых передовых инноваций в области обороны, медико-биологических и химических технологий. И пауков. Генетически измененных, химически улучшенных пауков.

Это случилось за сорок пять минут до того, как Майлз должен был уйти, чтобы позвонить домой. По телику шли дневные ток-шоу. Вы готовы увидеть ее новый образ? Джина, выходи! На полу, рядом со стулом Майлза, лежала большая спортивная сумка, набитая деньгами и электроникой, которую Аарон надеялся продать на черном рынке. Из этой сумки и выполз паук, взобрался по ножке стула и укусил Майлза прямо в тыльную сторону ладони, отчего будто волна электрического тока пробежала до кончиков пальцев.

– Ой! – вскрикнул Майлз и стряхнул паука на пол. Дядя Аарон вскочил и прихлопнул незваного гостя.

– Прости, приятель, – сказал он без капли смущения в голосе. Он размазал паука по деревянному полу, как жвачку по тротуару, а затем наклонился, чтобы разглядеть его кишки. Кишки, которые светились. – Но ты ведь сам понимаешь, Барух – это тебе не особняк.

В дверь ванной постучали.

Майлз тут же замаскировался под темно-розовую плитку на стене.

– Майлз? Ты скоро? – крикнула его мама.

После того как он вынес мусор и прослушал лекцию на тему «Твой дядя был такой-сякой», он оставил родителей и Ганке в гостиной. Отец открывал почту, – по большей части счета, – полученную еще вчера. Мать пролистывала каналы в поисках «Лайфтайма»[3]. А Ганке, набив пузо курицей и рисом, сидел на диване и ждал Майлза, чтобы вместе отправиться в Бруклинскую академию. Майлз потряс головой и сбросил с себя камуфляж – он был слишком напряжен.

– Э-э, нет! – крикнул Майлз. – Выйду через секунду. Сейчас только… э-э-э, причешусь.

Он знал, что мать не поверила. Впервые в жизни ему стало спокойно от мысли, что она, скорее всего, подумала, будто он… расслаблялся. Майлз стянул маску и попытался рукой пригладить волосы.

– Рио! – крикнул отец. – Иди сюда, посмотри!

– Поторопись, Майлз. Я не хочу, чтобы вы ехали слишком поздно. Ты ведь слышал, что твой отец говорил об этих хулиганах, которые грабят школьников, – мать отошла от двери в ванную, бросив мужу по пути: «Ну, что там еще?».

Майлз прислушался к удаляющимся шагам матери, а затем стремительно прокрался по коридору в свою спальню. Он запихнул маску в рюкзак и схватил со стола расческу, чтобы поддержать свою историю о причесывании в ванной.

– Ну все, я готов, – сказал Майлз, входя в гостиную с таким видом, будто он не проторчал в ванной целую вечность. Причесаться, причесаться, причесаться. Челку прямо, слева, справа, затылок. Именно в таком порядке. Мама стояла возле дивана и читала какое-то письмо, которое тут же прижала к груди, как только Майлз вошел в комнату. Майлз догадался, что это был очередной счет – они постоянно приходят. Однако, если бы он спросил, это вызвало бы еще одну лекцию о том, как важно, чтобы он хорошо учился в школе. А после трех дней наказания он не вынес бы новой нотации.

– Расческой тут не поможешь, сынок, – сказал отец и похлопал мать Майлза по ноге, чтобы вывести ее из транса. – Рио!

Все еще озадаченная, она свернула письмо, запихнула обратно в конверт и передала его отцу Майлза.

– Э-э, извини, – сказала она и подошла к Майлзу. Она провела рукой по его волосам. – Тебе пора постричься, дорогой.

– В следующие выходные, как приедешь, пойдем в парикмахерскую. Не могу допустить, чтобы ты начал лаять, – подколол его отец.

Майлз продолжил причесываться, не обращая внимания на родителей.

– Готов? – спросил он Ганке. Тот уже встал с дивана и перебросил рюкзак через плечо, на его лице появилась глуповатая улыбка. Ганке всегда любил такие моменты с Майлзом и его семьей. Больше простора для шуток.

– Ага. До свидания, миссис Эм, – Ганке обнял ее.

– Пока, Ганке. Присмотри за ним, пожалуйста.

– Я пытаюсь, но парнишка чокнутый.

– Пошел ты, – сказал Майлз, обнял мать и поцеловал ее в щеку.

– Мистер Джефф, – Ганке протянул руку. Отец Майлза крепко пожал ее. Лицо Ганке перекосилось в болезненной гримасе.