Человек по имени Как-его-там. Полиция, полиция, картофельное пюре! Негодяй из Сефлё

Мальчики огляделись вокруг в поисках взрослого, которому они могли бы показать свое открытие или, по крайней мере, рассказать о нем, ибо теперь показывать уже было нечего. Однако порт оставался пустынным и безлюдным в этот чудесный субботний день; даже собака перестала лаять.

Омер и Миодраг смотали лески и сунули их в карманы, уже набитые старыми шайбами, медными трубками и ржавыми болтами и гайками. Потом они побежали так быстро, как только могли, однако остановились перевести дыхание все еще на причале: он был очень большой, а мальчики – очень маленькими.

Прошло еще десять минут, прежде чем они добежали до Весткуствеген, где увидели людей, но и здесь мальчики не нашли сочувствия у тех, кто сидел в своих автомобилях, несущихся по дороге: занятые собой и неприветливые, они плевать хотели на двух пареньков, стоявших на тротуаре и размахивавших руками, тем более что по смуглым лицам детей легко определялось – мальчишки представляют обычный «иностранный сброд».

Лишь двадцать пятый по счету автомобиль не проехал мимо, а остановился. Это был черно-белый «фольксваген» с мигалкой на крыше и надписью «Полиция», сделанной большими буквами на дверцах.

В автомобиле сидели два полицейских, Элофссон и Борглунд. Настроение у них было мирное и добродушное, и ни один из них не понимал ни слова из речи мальчиков. Элофссон наконец-то разобрался, что дети показывают в сторону порта, а один из них произносит слово, похожее на «авто». Он угостил обоих пареньков конфетками, поднял стекло, улыбнулся и помахал рукой на прощание.

Элофссон и Борглунд оказались полицейскими добросовестными и объехали весь порт, тем более что особой работы у них сейчас не было. Доехав до конца причала, они остановились, и Борглунд вышел из машины. Он даже подошел к краю причала и постоял здесь несколько минут, но увидел лишь странное искусственное болото, образовавшееся в результате работы землечерпалок. Кроме того, он услышал собачий лай и приглушенный шум нефтеочистительного завода.

Спустя двадцать четыре часа на причале в порту стоял другой полицейский, инспектор полиции по имени Монссон. Автомобиля он тоже не увидел. Перед ним была лишь грязная вода, пустая консервная банка и использованный презерватив.

Информация, которая привела его сюда, проделала длинный путь и сильно исказилась. Ему сообщили, что два югославских мальчика видели, как здесь, с Йёрнского причала, свалился в воду полицейский автомобиль. Мальчики еще не ходили в школу и не говорили по-шведски. Они показывали на самые разные места у причала, а полицейские автомобили, естественно, все были на месте.

Монссон задумчиво жевал зубочистку и слушал, как где-то поблизости лает собака. Инспектору уже перевалило за пятьдесят; крепкий и коренастый, он обладал спокойным, мирным характером. Монссон обошел весь причал вдоль и поперек, но не нашел ничего.

Монссон вынул изо рта изжеванную зубочистку и выбросил ее в воду. Она мирно закачалась между презервативом и консервной банкой. Монссон пожал плечами и направился к машине.

«Завтра нужно будет найти аквалангиста», – подумал он.

20

Погрузившись в тридцать первый раз, аквалангист наконец-то нашел автомобиль.

– Угу, – сказал Монссон.

Он перекатывал во рту зубочистку и размышлял над тем, что предстоит сделать.

Вплоть до этого момента, двадцати трех минут третьего восьмого апреля 1968 года, инспектор не сомневался: автомобиль существует лишь в воображении двух маленьких мальчиков. Теперь ситуация изменилась.

– В каком положении он находится?

– Там почти ничего не видно, – сказал аквалангист, – но, насколько я смог разобрать, он стоит на дне, багажником к причалу, метрах в пятнадцати отсюда. Немножечко под углом, словно ехал вдоль причала и не успел повернуть.

Монссон кивнул.

– Здесь нет никаких предупреждающих знаков, – заметил аквалангист.

Он не служил в полиции и к тому же был молод и неопытен.

Монссон принимал участие в подъеме из воды по меньшей мере десяти автомобилей за последние двадцать лет. И каждый раз они оказывались пустыми и числились в списке украденных. К ответственности никого привлечь не удавалось, но имелись основания предполагать, что владельцы автомобилей таким оригинальным способом не только избавлялись от отслуживших свое развалин, но и получали страховку.

– Что-нибудь еще можете сказать?

– Я почти ничего не могу разобрать. Он не очень большой, и внутри полно ила и грязи. – Аквалангист сделал паузу, а потом добавил: – Он наверняка довольно долго там находится.

– Ладно, придется его поднять, – решил Монссон. – До того как мы доставим лебедку, вам, очевидно, нет смысла туда спускаться?

– Нет. Мне нужно будет только закрепить крюки.

– В таком случае вылезайте из воды и согрейтесь чем-нибудь, – предложил Монссон.