Человек по имени Как-его-там. Полиция, полиция, картофельное пюре! Негодяй из Сефлё

Монссон не слишком придерживался инструкций, рекомендовавших не посвящать публику в деятельность полиции, а позволять фотографировать «только с разрешения начальника полиции или в тех случаях, когда этого невозможно избежать». Он вел себя совершенно естественно даже в самых необычных ситуациях и уважительно относился к людям, а они отвечали ему тем же.

Хотя ни Монссон, ни кто-либо другой над этим как-то не задумывались, он действительно отлично поработал на причале в порту в тот понедельник.

Если бы он занимался беспорядками, которые имели место в то длинное жаркое лето и к которым относились с большим беспокойством, многие из них, вероятнее всего, вообще бы не произошли. Однако ими занимались люди, полагавшие, что Родезия[27] находится где-то возле Тасмании[28] и что сжигать американский флаг незаконно, зато похвально поносить вьетнамцев. Эти люди считали водометы, резиновые дубинки и немецких овчарок лучшими средствами налаживать контакт с народом, и результаты соответствовали усилиям.

Но у Монссона голова была занята другим, он думал об утопленнике.

Трупы, найденные в воде, никогда не выглядят слишком приятно, но этот был самым отталкивающим из тех, с которыми инспектор когда-либо имел дело.

Даже патологоанатом, производящий вскрытие, сказал:

– Тьфу! Ну и работку ты мне подсунул.

Потом он занялся делом, а Монссон, стоя в углу, наблюдал за ним. Казалось, Монссон над чем-то задумался, и врач, который был молод и не очень опытен, время от времени с любопытством на него поглядывал.

Монссон был уверен: не все обстоит так просто с трупом в автомобиле. Он подозревал: произошло что-то серьезное, когда автомобиль свалился в воду. Простейшая версия не проходила с самого начала. Здесь не мошенничество, связанное со страховкой. Кому понадобилось сталкивать с причала эту старую развалину, которая была новой лет двадцать назад? И зачем?

Логический ответ на возникающие вопросы был пугающе прост, поэтому у Монссона не дрогнул ни один мускул, когда патологоанатом сказал:

– Этот твой приятель был мертв до того, как отправился в воду.

– Как долго он мог там находиться? – после небольшой паузы спросил Монссон.

– Трудно сказать, – ответил врач. Он взглянул на ужасные распухшие останки, лежащие на столе, и задал вопрос: – Там много угрей?

– Думаю, хватает.

– Ну тогда… Несколько месяцев. Как минимум два, возможно, четыре. – Он покопался в трупе скальпелем и добавил: – Разложение произошло необычайно быстро. Возможно, вода сильно загрязнена химическими реактивами или другой дрянью.

Уже перед самым уходом в конце рабочего дня Монссон задал еще один вопрос:

– Слушай, а насчет угрей, это не просто бабушкины сказки?

– Угорь – загадочное создание, – заявил врач.

– Спасибо, – сказал Монссон.

Вскрытие было закончено на следующий день и поведало весьма печальную историю.

Расследование длилось значительно дольше, однако результат оказался не менее печальным.

И не потому, что ничего не обнаружили. Напротив, удалось установить даже чересчур много фактов.

Автомобиль был марки «форд-префект», модель 1951 года, голубого цвета, недавно небрежно перекрашенный. На нем стояли фальшивые номера, а регистрационный сертификат и табличка с именем владельца отсутствовали. С помощью регистра транспортных средств удалось найти двух последних владельцев автомобиля. Оптовый торговец цветами из Оксе купил его в подержанном, но относительно хорошем состоянии в 1956 году, пользовался им восемь лет, а потом продал одному из своих работников за 100 крон. Тот проездил на машине три месяца. Он уверял, что автомобиль был в рабочем состоянии, но выглядел ужасно, и новый хозяин поставил машину на стоянку за рынком на Дроттнингторьет. Через несколько недель он обнаружил, что автомобиль исчез, и решил, что его куда-нибудь отбуксировала полиция или дорожная служба.

Ни полиции, ни дорожной службе ничего не было об этом известно. Наверное, автомобиль украли. С тех пор никто его не видел.

О последнем пассажире автомобиля тоже было достаточно много информации. Им оказался мужчина лет сорока или чуть старше, ростом около ста семидесяти пяти сантиметров, с волосами пепельного цвета. Он не утонул, смерть наступила в результате удара по голове. Орудие убийства оставило отверстие в черепе. Отсутствие осколков костей вокруг отверстия свидетельствовало: орудие убийства имело округлую форму.

Смерть наступила мгновенно.

Орудие убийства обнаружили внутри автомобиля. Округлый камень, засунутый в мужской нейлоновый носок. Камень был около десяти сантиметров в диаметре, естественного происхождения. Небольшой кусок гранита. Длина носка от пятки до пальцев составляла двадцать пять сантиметров, он был французского производства. Кроме того, носок был хорошего качества, выпущен известной фирмой, но, очевидно, никогда не использовался по своему прямому назначению.

Снять отпечатки пальцев у трупа не удалось. Кожа на пальцах расползлась, а на остатках кожи папиллярные линии едва различались.