Человек по имени Как-его-там. Полиция, полиция, картофельное пюре! Негодяй из Сефлё

– Нет, нет, нельзя. То, что я тебе скажу, совершенно конфиденциально и очень важно. Этому делу придается первостепенное значение.

– Почему?

– Вот об этом я тебе и хочу рассказать. Но ты должен позвонить по прямому телефону. Поезжай в полицию или куда-нибудь еще. И быстрее. Я попал в очень щекотливое положение. Один только Бог знает, как бы я хотел не отвечать за это дело.

«Дерьмо трусливое», – выругался про себя Мартин Бек.

– Не слышу. Что ты сказал?

– Ничего. Я скоро позвоню.

Он повесил трубку, вытерся полотенцем и стал неторопливо одеваться. Подождав, пока прошло какое-то время, заказал Стокгольм и набрал номер домашнего телефона Мальма. Тот, должно быть, сидел и ждал звонка, потому что ответил тут же, еще не успел прозвучать до конца первый гудок.

– Слушаю.

– Это Бек.

– Наконец-то. Теперь слушай меня внимательно. Речь пойдет о Пальмгрене и его деятельности.

– Вот уж действительно – ни на минуту раньше, чем нужно.

– Это не моя вина. Я получил эти сведения только вчера. – Слышно было, как он, нервничая, шелестит какими-то бумагами.

– Ну, – произнес наконец Мартин Бек.

– Это не обычное убийство.

– Обычных убийств не бывает.

Ответ, кажется, привел Мальма в замешательство. После короткого раздумья он сказал:

– Да, разумеется, это, вообще-то, правильно. У меня нет такого опыта работы в этой области, как у тебя… («Вот уж что верно, то верно», – подумал Мартин Бек.) Поскольку я большей частью занимался решением крупных административных проблем.

– А чем занимался этот Пальмгрен? – нетерпеливо спросил Мартин Бек.

– Бизнесом. Крупным бизнесом. Как ты знаешь, с некоторыми странами у нас очень деликатные отношения.

– С какими, например?

– С Родезией, Южной Африкой, Биафрой[71], Нигерией, Анголой и Мозамбиком, если называть лишь некоторые. Нашему правительству трудно поддерживать нормальные контакты с этими государствами.

– Ангола и Мозамбик не государства[72], – сказал Мартин Бек.

– Не придирайся к мелочам. Пальмгрен, во всяком случае, вел дела с этими странами, как и со многими другими. Особенно обширной была его деятельность в Португалии. Хотя официально штаб-квартира Пальмгрена находилась в Мальмё, многие из его самых выгодных сделок заключались, очевидно, в Лиссабоне.

– Чем торговал Пальмгрен?

– Оружием, в частности.

– В частности?

– Да. Он занимался практически всем. Ему принадлежала, например, компания, занимавшаяся операциями с недвижимостью, он был владельцем множества домов в Стокгольме. Его фирма в Мальмё считается своего рода фасадом, прикрытием, хотя и вполне респектабельным на вид.

– Значит, он зарабатывал большие деньги?

– Да, и это еще мягко сказано. А сколько, никто не знает.

– А что говорят об этом налоговые органы?

– Много чего говорят. Но точно ничего не известно. Большинство предприятий Пальмгрена зарегистрировано в Лихтенштейне, и считают, что основная часть его доходов шла на счета в швейцарских банках. Даже если деньги, заработанные им в Швеции, и учитывались полностью, то все равно главные его капиталы были недоступны шведским налоговым властям.

– А откуда эти сведения?

– Частично из министерства иностранных дел, частично из налогового управления. Теперь ты понимаешь, почему этим убийством так обеспокоены самые высокие инстанции?

– Нет, а почему?

– Ты и в самом деле не понимаешь…

– Ну, скажем, не улавливаю, к чему ты клонишь.

– Вот, слушай, – раздраженно сказал Мальм. – У нас есть небольшая, но весьма воинственно настроенная политическая группировка, резко выступающая против того, чтобы Швеция имела какие-то отношения со странами, которые я тебе называл. Кроме того, значительно большее число людей верит официальным заявлениям о том, что Швеция никаких дел с Родезией, например, или с Мозамбиком не ведет. Деятельность Пальмгрена была и остается хорошо замаскированной, но из определенных источников нам случайно удалось узнать, что экстремистским группировкам в нашей стране она была отлично известна и что Пальмгрен числился в их черном списке. Если уж выражаться банально.

– Лучше уж банально, чем неясно, – подбодрил его Мартин Бек. – А как вы узнали об этом? О черном списке?

– Этим занималась служба безопасности. Кстати говоря, определенные и весьма влиятельные круги настаивают на том, чтобы расследование по этому делу было передано этой службе.

– Подожди минутку, – прервал его Мартин Бек.

Он отложил трубку и принялся искать сигареты. Наконец нашел помятую пачку в кармане брюк. Все это время он лихорадочно думал. Служба государственной безопасности, или СЭПО[73], как ее обычно называли, была совершенно особым учреждением, многими презираемым, но знаменитым прежде всего своими нелепыми действиями и своей полнейшей непригодностью к делу. В тех редчайших случаях, когда ей удавалось что-то раскрыть или даже поймать какого-то шпиона, это непременно доводилось до сведения широкой общественности и подавалось, как жареная индейка на блюде, с гарниром неопровержимых доказательств. Даже военная контрразведка и та работала лучше. По крайней мере, о ней хоть не было слышно.

Мартин Бек закурил и вернулся к телефону.