Человек, ради которого нужно жить (СИ)

В голове Юэла пыталась снова прокрутить события минувшего дня, но, как назло, она не могла точно вспомнить, что было до того, как Аккерман унёс её от титана.

— Разве нет? — удивилась Мэри.

Картрайт посмотрела на Коула в поиске поддержки. Но тот стоял молча, даже не пытаясь влезть в разговор.

— У тебя была удачная позиция, — поддержал остальных Арно. — Ты могла бы воткнуть лезвие в руку гиганта, отвлечь его или…

— Но я это и собиралась сделать, — отстранённо произнесла девушка, тяжело сглотнув. — Просто, я была уверена в то, что со стороны было виднее, чем это может обернуться.

— Мы знаем, на что ты способна, — произнёс Арно. — Поэтому мы так и удивились, когда он помешал тебе это сделать. Ведь ты была близка. И это было так просто, что мы были полностью уверены, что будем со смехом вспоминать об этом…сегодня вечером. Но…

— Но нет, как же… — прошипела Лиана. — Он спас тебя, ненаглядную. Ему же плевать на всех остальных. Он опекает свой собственный отряд, как будто вы какая-то драгоценность. Особенно тебя, Юэла. Такое ощущение, что он считает тебя вообще неспособной выкрутиться из чего-то самостоятельно…

Чем больше Юэла вспоминала, тем сильнее убеждалась в том, что Лиана права. И, кажется, она никогда не забудет того испуганного взгляда, которым Леви посмотрел на неё, когда всё закончилось. Он сам не знал, что делает. Не знал, зачем он это делает. Однако теперь всё начало вставать на свои места. Хотя это подозрение крутилось в её голове наравне со всеми другими, сейчас она была абсолютно убеждена.

— Я почти уверена, что он сделал это из-за утреннего инцидента, когда Марон возразил ему, — вклинилась Мэри. Коул, который до этого стоял, будто бы отключившись от мира сего, будто встрепенулся.

— Он не способен на такую низость, Мэри, — холодно отрезал он, впиваясь презрительным взглядом в женщину.

Внутри Картрайт начала бурлить ненависть.

Образ Марона, его манеры, его слова — всё это смешалось воедино и отпечаталось острой болью в горле. Это всё можно было вернуть. Это всё она могла была спасти.

Спор, возникший между Мэри и Коулом разрастался, захватывая остальных. Однако Юэла уже не слушала их.

—Так что не извиняйся, — тихо произнесла Лиана, тоже не желая вмешиваться в перепалку.

По её щекам побежали слёзы, которые та больше не могла скрывать. Юэла буквально ощущала то, что исходило от Лианы. Обида, отчаяние, ненависть. Забавно, что не так давно Юэла ощущала то же самое по отношению к Аккерману…

Только другому Аккерману.

Юэла не могла найти слов, чтобы успокоить подругу. Ненависть всё сильнее закипала в ней, перекрывая все остальные чувства и мыслительные процессы. Последнее, что она хотела, это смотреть на то, как Лиана плачет.

Картрайт сама не поняла, как уже оказалась в коридоре, хлопнув дверью и быстрым шагом направляясь в конец коридора, к той самой комнате.

В глазах темнело. Очевидно, падение с лошади головой на голый камень давало о себе знать. Но сейчас это было совершенно не важно. Ненавистная дверь уже виднелась впереди. В этот момент девушке казалось, что она одной силой мысли сможет её сбить.

Даже не подумав о том, чтобы постучать, Юэла рывком открыла дверь и залетела внутрь. Леви стоял у окна. Когда она ворвалась, он резко обернулся. Картрайт напоролась на стальной взгляд, слишком усталый и вымученный, из-за чего Юэла на мгновение застыла, хотя секунду назад была уверена, что убьёт его, как только увидит. Аккерман несколько секунд молча пялился ей в глаза, а потом холодно протянул:

— И что это было, Картрайт?

— Это ты мне ответь, что это было, — процедила Юэла, скрипнув зубами. Леви не изменился в лице, будто уже давно ожидал, что она это спросит.

— Это что?

— Не притворяйся, — зубы сжимались сами собой, словно в судороге, поэтому Картрайт нужно было приложить огромные усилия, чтобы слова звучали достаточно чётко.

— Я не знаю, Леви, чем ты думал в тот момент, но это были явно не твои мозги… — её голос постепенно срывался на неконтролируемый крик. — Какого хрена ты помешал мне спасти его? Или ты думаешь, что я вообще ни на что не способна? Что я настолько беспомощна и немощна, что вокруг меня должен постоянно кто-то крутиться?

— Картрайт, перестань орать, — раздражительно вбросил Леви, как будто игнорируя её слова.

— Заткнись, — от напряжения её голова начала болеть ещё сильнее. Казалось, ещё несколько минут, и она взорвётся и разнесёт весь штаб. — Такое ощущение, что я действительно твоя собственность, а не солдат. Ты начинаешь забывать, зачем взял меня в свой отряд…

— Я спас того человека, которого мог спасти! — теперь на крик сорвался Леви. — И бросил обречённого.

— Он не был обречён! — наконец, её крик достиг апогея. — Да любой желторотый кадет на моём месте смог бы что-нибудь предпринять! У нас каждый солдат, мать твою, на счету! Каждый. И ты, как командир, должен это понимать!

— Если ты не заметила, я пытался и его вытащить!

— Если ты не заметил, я уже почти это сделала!