Человек, ради которого нужно жить (СИ)

Они — люди — выброшенные на необитаемый остров, вокруг них море — их непреодолимый, непобедимый враг который, как оказалось недавно, мог бы стать и спасителем, привезя спасительный корабль. Но они не пытаются подавать сигналы о помощи, не строят плот, чтобы использовать врага в своих целях. Они убивают друг друга…

Злость на Кенни Аккермана в одно мгновение прекратилась, как будто ее никогда не было внутри неё.

Полчаса назад она лишила жизни трёх человек. Закончила три долгие истории. Даже не закончила… оборвала.

Чем она лучше него?

— Что с тобой? — удивлённо спросил Леви, внимательно вглядываясь в её лицо.

— Он воспитал тебя, — глухо протянула она.

— И убил человека, которого любила ты, — хмыкнул он. — И пытался убить меня.

— Но тех людей, которых убили мы сегодня, тоже кто-то любил, — просто возразила Картрайт.

На это ему нечего было ответить.

Юэла чувствовала его бессилие перед этим аргументом. Чувствовала, как часть его соглашается с ней, а другая его часть всегда думала также…

— Хистория и Эрен похищены, — наконец сказал он. — Наверное, с этого надо было начинать.

Но Юэла никак не отреагировала на это. Лишь угрюмо опустила голову. Ни одной мысли…

Всё так как и должно быть.

У них никогда ничего не проходило гладко.

— Это очевидно: если бы они были в порядке, тебя бы здесь не было.

— Ты должна пробраться незамеченной, дойти до штаба старших войск и передать обо всём Эдмунду. Если что…ты знаешь где нас искать.

Юэла отстраненно кивнула и, бросив внимательный взгляд на лицо Аккермана, направилась к выходу.

Однако у самой двери остановилась и обернулась. Леви смотрел ей вслед.

Этих троих людей тоже кто-то любил… Кто-то тоже верил, что они вернутся к ним, встанут рядом или обнимут, пожелают спокойной ночи или счастливого рождества…

Но этих людей тоже больше нет.

Она оборвала не только чью-то жизнь, но и чьи -то надежды и счастье

Так почему в какой-то момент судьба не решит сыграть с ней эту же шутку?

С ней, с ним…

Так не лучше будет быть теплее друг к другу сейчас? Не скрывать то, как тяжело им обоим. Даже если после этого уйти будет больнее…

Быстрым шагом она пересекла образовавшееся между ними расстояние и, зарывшись пальцами в его волосы, прильнула своими губами к его.

Замешательство Леви длилось лишь секунду, но как только он ответил на поцелуй, Юэла его разорвала, тоскливо взглянув в серые глаза:

— Всё будет хорошо, — она знала, что эта фраза нужна ему, да и ей тоже. Особенно после сегодняшнего поражения. Произнеся эти слова, она сильнее уверилась в их правильности. Им нужно так думать. Им нужно верить. Она знала, как сильно нужна ему сама, и как тяжело ему её отпускать. Ведь за неё он будет волноваться сильнее, чем за всех своих подчинённых вместе взятых.

И правильно…

Потому что сидеть, сложа руки, она не будет.

Произойти может всё, что угодно.

Наверное, в их прогнившем мире действительно нет места любви.

Но она его найдёт.

— Тогда почему это выглядело, как прощание? — спросил он. Юэла грустно улыбнулась:

— Тебе показалось.

С этими словами она, развернувшись, поспешно покинула ветхий, полуразрушенный домик, с трудом заставляя себя не оборачиваться на человека, которого оставляла там на неопределенное… совершенно неопределённое время.

Выйдя на улицу, она поняла, почему её злость на того, чьё имя для неё стало синонимом слова «дьявол», так внезапно исчезла.

До того, как Кенни Аккерман забрал жизнь одного дорогого ей человека, он спас от смерти другого.

И хоть после смерти Эмина она была уверена, что все её чувства давно мертвы, полюбить снова оказалось слишком легко. А противиться этому также невозможно.

При всей боли, которую она испытала после того рокового дня, она признавала: её любовь к Леви стала в сто раз сильнее ненависти к Кенни…

Она стала в сто раз сильнее всех остальных чувств внутри неё.

========== Безысходность ==========

Каждому знакомо то неприятное состояние, когда вокруг вроде бы происходит столько плохого или хорошего, и ты вроде бы мог чувствовать боль или радость, мог бы кричать от безысходности или от счастья, но в этот момент твой мозг и, кажется, всё тело отказываются реагировать. Ты либо не чувствуешь вообще ничего, либо чувства притупляются так, будто всё это происходит не с тобой. Что ты лишь наблюдаешь за страданиями чужого человека, примеряя на себя его беды и страдания, только мысленно ставя себя на его место. Просто затуманенные ощущения. Кажется, что когда завеса исчезнет, и всё обрушится на тебя со всей ясностью и насыщенностью, ты просто не выдержишь.

И Леви сейчас чувствовал то же самое. С ним слишком часто такое случалось. Когда было уже без разницы, как будет идти дальнейшая жизнь.

Ему было всё равно, что Хисторию и Эрена похитили; всё равно, что несколько минут назад он впервые встретил своего родственника, которому, кажется, обязан собственной жизнью; даже всё равно, что он не смог сохранить жизни вверенных ему людей Ханджи.

Единственное чувство, которое было в нём сейчас… одиночество. Оно возникло, как только за стеной ветхого домика скрылась копна тёмно-каштановых волос.

— Почему это звучало как прощание?