Человек, ради которого нужно жить (СИ)

Он не хотел, чтобы она уходила… Только в то мгновение он понял, насколько сильно он этого не хотел.

Их лица находились в миллиметрах друг от друга, и в конце концов Юэла пересекла расстояние между ними, прислонившись своим лбом к его и обхватив его напряжённую шею своими ладонями.

— Я так не могу…

Эта фраза звучала так непривычно чисто, искренне и даже нежно для главнокомандующего старшими войсками, что Юэла испугалась.

—Как?

Молчание…

Колебание.

Она прошла весь этот путь, чтобы встретить конец вместе с ним, а он гонит её прочь.

Это был бы неплохой конец…

Из всех, концов, которые он придумывал для себя, этот — самый лучший.

— Леви, умоляю, ответь, — снова попросила Картрайт как можно мягче. Аккерман вздохнул и отвернулся, вперив невидящий взгляд в пол и убрав руки с её предплечий. Как только тела разъединились, стало невыносимо холодно. Одиноко…

— Эй… — в отчаянии протянула она, позволив выступившим на глазах слезам освободиться наружу. Удивительно… они ещё остались.

Девушка всхлипнула и, убрав руки с его шеи, закрыла глаза и прислонилась головой к стене, отвернувшись от мужчины… чтобы он снова не увидел её слёзы.

Колени подкашивались от бессилия.

Сейчас… сейчас.

«Сейчас убежать и больше никогда не возвращаться. Не прощаться с ним, убежать и больше не видеть его.»

Чем дольше сознание повторяло эти фразы, тем сильнее увеличивалось желание, наконец, сделать это.

Девушка всхлипнула, подняла глаза на уставшее, бледное лицо, которое отказывалось поворачиваться к ней.

Может быть так будет лучше…

— Тогда… прощай, — заключила девушка и, подождав, пока он посмотрит на неё, внимательно заглянула в его глаза, пытаясь впитать в себя их прощальный холод.

Но холода не было. Были страх, горечь и безысходность.

Их Картрайт вынести не могла. Резко повернувшись, она рванула к выходу, но рука Аккермана, впечатавшаяся в стену в миллиметре от её лица, остановила девушку.

Сначала она смотрела на его длинные пальцы невидящим взглядом, сквозь пелену слёз, пытаясь понять, почему она ещё здесь… а не за пределами этого замка, бежит прочь от своей последней надежды.

А в следующее мгновение он разворачивает её к себе и, пересекая последнее расстояние между ними, въедается в её губы, всё сильнее прижимая к стене.

Картрайт не успела понять, в какой момент испарились все негативные чувства, словно их кто-то стёр одним быстрым движением. Стало легко… стало просто. Стало понятно.

И девушке стало даже смешно от мысли, что она секунду назад хотела сама покинуть его, не попрощавшись. Она бы не сумела этого сделать. Это было сильнее её.

Аккерман резко отстранился, мягкими смахнув слёзы с её щёк:

— Подожди… — выдохнул он.

Тепло, которое Юэла так хотела, разлилось по всему телу сверхбыстрой струёй. И хотя паника улеглась, сердце продолжало стучать в бешеном ритме. Но сейчас она знала точную причину этого ускорения. Юэла вспыхнула и в отчаянии вцепилась в его пиджак, стараясь нормализовать дыхание. Поднять глаза на него становилось всё тяжелее и тяжелее.

— Не уходи…— повторил он. — Не надо…

—Тогда давай вернёмся в зал, — предложила девушка.

— Нет, — отрезал Леви.

Нет…

Этот ответ разрушил все сомнения Юэлы.

Он никуда её не отпустит. Никуда.

— Ты не боишься, что могут пойти слухи? — глубоко вдохнув прошептала девушка. — Из-за того, что мы так резко ушли…

— После всего дерьма, которое с тобой происходило, Картрайт, ты боишься слухов? — усмехнулся Аккерман.

— Не стоит их недооценивать, — ответила Юэла.

Леви оглядел её проницательным взглядом, остановив его на опущенных ресницах. Она всё ещё боялась взглянуть ему в глаза. Такой уязвимой, такой хрупкой она казалась сейчас. Девушкой, не солдатом.

— Мне плевать на них, — заключил Аккерман.

Девушка медленно подняла на него взгляд, недоверчиво выискивая хоть малейший намёк на сомнение.

— Отказываешься? — спросил Аккерман, прищурив глаза.

Юэла нервно сглотнула, больно прикусив губу и уверенно покачала головой, отчаянно сжимая ткань его пиджака в кулаках. Дышать становилось всё труднее, и Картрайт казалось, что ещё чуть-чуть, и она окончательно задохнётся.

— Тогда докажи, — с напором произнёс Леви, невесомо проведя пальцами по её предплечью, отчего по нежной, беззащитной открытой коже пробежали мурашки.

Не осознавая, что делает, Картрайт резко сдёрнула злополучный пиджак с его плеч и, обхватив руками шею, впечаталась в его губы своими, не давая ему ни секунды на размышление. Этого оказалось достаточно для полноценного ответа. Аккерман, не разрывая поцелуя, поднял её на руки и отнес на кровать, резко, и одновременно с этим как можно осторожнее опустив её на простыни.

Картрайт знала: этот взрыв назревал уже очень долго, и рано или поздно должен был произойти. Она должна была рано или поздно взорвать его. Разодрать всю его систему в клочья, сделать его человеком.

Человеком, которому очень сильно необходимо человеческие тепло и любовь. В каком бы аду они не находились. Они останутся людьми.

— Доказала? — выдохнула Юэла, приподнявшись на локтях и замирая в миллиметре от его губ.