Человек, ради которого нужно жить (СИ)

— Мы не призываем никого умирать за нас. Мы сами бросаемся на смерть. А те, кто погиб сами выбрали свой путь. Они погибают за всех вас, за таких как ты, а не за нас. Так что закрой свою пасть, — Юэла слышала в голосе командира Аккермана кипящую злость. Бурлящую, клокочущую лаву отвращения и крайнего раздражения. — Мы все жертвуем жизнями, чтобы до таких как ты не добралась угроза. Все мы, и живые и мертвые пытались и будем пытаться сделать хоть что-то во имя человечества, а что делаешь ты?

Он защищал не её.

Слова, которые предназначены для неё, задели и его тоже.

Он ведь такой же. И всё-таки Юэла была благодарна ему за то, что он заставил того петуха заткнуться.

«Спасибо, Леви» сказала она про себя.

— Может быть вы и не призываете, но почему вы верите ей? — подал голос ещё один смельчак за спиной поникшего пьяницы. Вновь взрыв в груди. И кто же такой умный?

Леви перевёл на него взгляд. Прыщавый молодой человек крайне отвратительной наружности.

И внутренность у него не лучше.

Леви глубоко вздохнул, мысленно заставляя себя не терять терпения.

— Я верю человеку, которого знаю, — сохранить самообладания не удалось. Голос все равно стал громче, и уже полностью выдавал злость и недовольство. — Человеку, которым восхищаюсь и которого уважаю.

Звенящая тишина.

Прыщавый парень с недоверием перевёл взгляд на Юэлу.

— Как знаете, командующий Аккерман, — желчно прохрипел он и отвернулся.

Леви же повернулся к своим солдатам.

Те с уважением смотрели на Юэлу. Конечно. Если кто-то получал его уважение, то сразу же становился чемпионом в глазах других. Она была героем, и никто не спорил с этим.

Даже те, кто ненавидел её, признавали её заслуги, хоть и не доверяли ей.

А в её глазах читалась искренняя, почти трогательная благодарность. Она не могла сейчас сказать ему «спасибо», но этого и не надо.

Он видел её признательность.

«Я верю человеку, которого знаю… Человеку, которым восхищаюсь и которого уважаю…»

Слова, которые нежданно для самой Юэлы стали невероятно много значить для неё. Леви знал, что именно эти слова нужны ей. Но почему он сказал ей об этом только сейчас? Тем более при всех?

— Мам! Мам! — детский, девичий голос вдруг раздался слева от неё. Девушка инстинктивно повернула голову. Какая-то маленькая девочка тянула свою маму за рукав и показывала прямо на Юэлу. — Это правда Юэла Картрайт? Та самая, о которой ты мне рассказывала?

Юэла завороженно смотрела на девочку. Её мама села на корточки рядом с ней и невероятно нежным голосом, который, как казалось Юэле, бывал только у матерей при обращении к своему ребёнку, рассмеялась и ответила:

— Да, это она, — тогда взгляд девочки просветлел и наполнился волнительным восхищением, как будто перед ней был не обычный солдат, а русалка.

— Препятствие устранено! Отправляемся! — крикнул кто-то спереди. Шествие возобновилось.

— Ты мой герой! — крикнула маленькая девочка вслед уходящей Юэле. Глаза девушки начало покалывать от сдерживаемых слёз.

Эти слова маленького ребёнка для Юэлы были намного важнее, чем слова какого-то пьяницы.

И даже важнее, чем слова её командира.

И чувство необъяснимой радости, эйфории, взлетели в истерзанной душе.

***

— Командир? — парад был окончен, и теперь солдаты загоняли своих лошадей обратно в стойла. Юэла подкралась как всегда незаметно и бесшумно. Леви обернулся. Чувство дежавю хохотнуло в душе. Когда-то она уже появлялась таким же образом за его спиной. Аккерман знал, что сейчас будет. Он мог бы спокойно сказать ей, что не стоит благодарности. Но почему-то ему захотелось выслушать её, даже если она скажет короткое «спасибо».

— Да? — отозвался Леви.

— Те слова были правдой? — этого вопроса мужчина не ожидал. Видимо, подозрение ко всему и всем, это неотъемлемая часть жизни Картрайт.

— Да, — коротко ответил Леви без тени смятения.

— И вы правда… восхищаетесь мной? — спросила Картрайт.

— Если я сказал это, значит так и есть, — впервые в жизни Леви нарочно пытался придать своему голосу оттенки раздражения и резкости. И впервые этого у него не получилось.

После всего, что он наговорил Картрайт, ему не хотелось выказывать к ней гнева.

Потому что, оскорби таким образом кто-то его, он бы так быстро не простил этого человека. Даже если бы узнал его трагическую историю.

— А ведь и тот мужчина говорил своего рода правду. Я ведь действительно вино…– девушка не успела договорить.

— Картрайт, не надо, — Леви нахмурился. — Даже не думай об этом, поняла? Ты не виновата. Не смей себя винить. Лучше делом займись.

Юэла улыбнулась и опустила взгляд.

— Спасибо, сэр, — тон её изменился. Она сказала это так, как будто говорила сейчас со своим другом. С уважением и дружественной признательностью.

Искренне, не наигранно.

Леви слегка удивился. Если сначала он ждал этой благодарности, то сейчас, после его слов, она прозвучала как-то странно.

— За что?

— За всё, сэр, — спокойно ответила Юэла и, развернувшись, повела своего коня в стойло, оставив своего командира задумчиво смотреть ей вслед.

========== Рождество. ==========