Человек, ради которого нужно жить (СИ)

Умы этих кадетов чисты и молоды, невзирая на то, что они уже прошли через ад. Они верят в то, что смогут приблизить свой народ к победе.

Она не хотела разрушать эту веру, ведь именно она давала им силы.

Со временем их чувства затупятся. Но именно этого Юэла не хотела. Они должны верить в то, что они важны человечеству. Даже если другие говорят другое.

Эта вера будет оберегать их от преждевременной смерти, несмотря на то, что командиры говорят им идти и отдать жизнь за других.

Да, когда-нибудь им придётся сделать это. Но бездумно бросаться в пасть титану, не рассчитав своих сил…

Это не та смерть, которую воспевали бы в легендах. Это глупость.

Эта девушка, Аккерман, не выглядела, как начинающий солдат. В её глазах, помимо задумчивости, читался опыт и смиренность.

Картрайт мягко спросила:

—Как вас зовут?

Блондин резко отдал честь:

— Армин Арлерт.

Его голос звучал тихо и уверенно.

Юэла улыбнулась и дружелюбно кивнула и перевела взгляд на брюнета с большими, изумрудными глазами. Тот тоже стоял, тоже встав в пафосную позу и гордо смотрел Юэле в глаза.

Он напомнил ей Эмиля Розенберга в первый день их пребывания в старших войсках.

— Эрен Йегер, я… — но продолжить он почему-то не смог. Картрайт поймала себя на мысли, что, возможно, её лицо выдавало преждевременное презрение к этому мальчику, которое она вовсе не хотела показывать.

И решив, что для кадета такое поведение более приемлемо, Юэла улыбнулась

Просто, почувствовав своего рода дежавю от знакомой ситуации, Картрайт унеслась куда-то далеко в мыслях и перестала следить за выражением своего лица.

Микаса Аккерман представилась так же безразлично, как и Юэла несколько месяцев назад. И от нахлынувших недавних воспоминаний улыбка на лице Юэлы стала шире.

— В какое подразделение вы собираетесь поступать? — выдержав небольшую паузу, спросила Картрайт, оглядывая каждого из этой странной троицы.

— Разведотряд, наверное, всмысле… — неуверенно начал блондин, оглядывая своих друзей.

«Это было ожидаемо» сказала про себя Картрайт.

— Откуда вы? — снова задала вопрос бывшая разведчица. Дети вдруг замолчали. Это было напряжённое молчание, ощутимое каждой клеткой тела и звенящее злобным колоколом в воздухе, будто бы на похоронной процессии. Траурная тишина, как будто бы с этим названием связаны только плохие воспоминания.

Будто бы это слово — это валун, сдерживающий огромный водопад. Пока оно находится внутри них, они спокойны, но сказав его, они пустят сотни воспоминаний наружу.

Поэтому Картрайт сама все поняла. По их растерянным, смущенным глазам. По их многозначительным переглядкам.

Это слово вырвалось из её уст:

—Шиганшина?

— Да, — ответила Микаса.

Юэла помедлила, внимательно смотря на девушку с чёрными, как смола, волосами. Та была значительно выше Картрайт, но их телосложения не различались.

Юэла уже смотрела на Микасу Аккерман, как на потенциального солдата старших войск, при том что не знала о ней ничего, кроме фамилии и имени.

И кажется одной фамилии было достаточно, чтобы предполагать, что этот человек пойдёт далеко. Может быть дальше своего знаменитого родственника.

—Я понимаю ваше смятение. Я и сама не могла произносить название моего города без сожаления первые года после роковой разлуки с ним. Думаю, раз вы уже знаете, с чем сталкиваетесь, вы станете хорошими разведчиками. Главное — держитесь друг друга, и верьте в то, что именно вы — спасение для людей. Думаю… — размеренно произнесла Юэла, оглядывая детей. — Вы справитесь.

Микаса теперь, вместо того, чтобы стоять и угрюмо коситься на одну из живых легенд человечества, развернулась всем корпусом к ней и внимательно слушала её.

И не то, чтобы Картрайт сильно волновало отношение к ней кадетов, достижение расположения этого солдата её странным образом воодушевило.

Может быть потому, что чисто аккерманская черта характера это то, что они не высказывают ложного интереса ни к кому, кроме тех, кто их заинтересовал по настоящему.

***

После этого дня, неожиданная для всех связь залегла между Микасой и Юэлой. И если для последней наличие подруг не было непривычным, то Аккерман никогда не имела друзей своего пола.

Она была нелюдимой и открывалась только знакомым людям.

Хотя… нет.

Она никому не открывалась.

Она следовала за Арлертом и Эреном, как телохранитель за святыми лицами.

Она была их оберегом.

И как Юэле удалось открыть внутри Микасы человека, а не механизм для убийств, не знала даже сама Юэла.

Они не стали близкими друзьями. Не стали друг для друга защитой.

Но их умеренные сходства и различия позволили им понять друг друга.

Вскользь Микаса раскрывала свои переживания и сомнения, свои чувства и малую долю эмоций.

И делала она это только в разговоре с Картрайт.

Они не привязались друг к другу, и порой даже не здоровались.

Аккерманы не способны на дружбу. Они способны только на полную привязанность к другим людям. На желание их защищать. На покорность. На выполнение приказов.

Но внутри каждого Аккермана спрятана малая доля обычного человека с чувствами и моралью. С желанием самоутвердиться себя.