Человек, ради которого нужно жить (СИ)

— Марон! Юэла! Вы больные? Валите оттуда! — во весь голос заорал Эрик из третьего отряда, унося с собой обессиленную Лиану. Марон рванул с места наверх

— Юэла! — кричал Эрик, смотря на то, как девушка проверяет почти пустые газовые баллоны, поминутно переводя взгляд на титанов, угрожающе приближающихся к ней.

— Картрайт! Оставь это! Забирайся! — неожиданно раздался голос Роджерс. Юэла вздохнула и взлетела на стену, использовав последний газ. Мэри схватила её за руку и потянула на себя.

— Совсем жить надоело? — шутливо произнесла Роджерс, обнимая Картрайт и не давая ей упасть от потери сил.

Юэла благодарно улыбнулась и оглянулась. Все были живы, она справилась со своей задачей.

Мысли медленно собирались в кучу. Воспоминания постепенно прояснялись. И одно воспоминание, словно кол, торчало в её голове. Одно единственное, перекрывающее все остальные воспоминания и чувства. Девушка в необъяснимой панике оглянулась. От очередного резкого движения в глазах снова потемнело. «Только не паника…только не сейчас»

Картрайт медленно опустилась на холодный камень, тяжело дыша.

Как у неё в одно, малюсенькое мгновение, разгорелось такое сильное уважение к этому человеку?

Всегда беспечный, зачастую самодовольный мужчина, который всегда всех подкалывал, только в бою становился серьёзнее и сдержаннее.

Вечные саркастические перепалки с Аккерманом. Он был опытным, невероятно сильным воином и хорошим лидером.

Он умел расположить к себе своих подопечных тем, что обращался с ними как со своими друзьями. Только его солдаты полностью знали его.

Юэла никогда не уважала его полностью. Настолько, насколько он заслуживал. Уважала его чувство юмора, уважала его как солдата. Но недооценивала его значимость. А Ловерен никогда не раскрывал себя с других сторон. Она не видела в нём мудрости, не видела в нём сильного стратега.

Но по его последнему взгляду была видна вся его любовь к своим солдатам.

И несмотря на то, что Аккерман вечно подшучивал над ним из-за его молодой горячности, недопустимой для старших войск, он все равно очень сильно дорожил им.

А ведь Уилл был невероятно молодым.

Картрайт никогда не думала столько об этом человеке.

— Мэри, сколько лет Ловерену? — с неожиданным запалом спросила Картрайт, вставая.

Роджерс обеспокоенно уставилась в глаза подруги:

— Что? — переспросила она.

— Двадцать семь, — последовал ответ одного из солдат третьего отряда. Роджерс испуганно посмотрела на солдата. Кажется это был Эван.

— Что произошло? — спросила она, прожигая своим пытливым взглядом Юэлу насквозь. — Неужели…

— Не знаю…не знаю…— Картрайт покачала головой и закрыла уши. Мысли кричали внутри неё. Сжирали внутренности. Она не могла полностью понять, что происходит.

От бессилия на глаза навернулись слёзы.

— Юэла, успокойся! — но слова Мэри не могли подействовать ни на кого. Они сами выдавали панику.

— Что здесь происходит? — услышала Картрайт сзади себя знакомый, родной, вечно холодный голос. Но паника от этого не исчезла. Наоборот. Так часто бывает в детстве. Когда мама берёт нас на руки, чтобы успокоить, мы зачастую начинаем плакать сильнее. Потому что мы чувствуем человека, рядом с которым можем показать свою слабость, потому что доверяем этому человеку.

Так произошло и сейчас. Хотя Юэла никогда не знала материнской ласки. Не знала, кто её мать. Но именно в этот момент она почувствовала себя слабой. Беспомощной. Ничтожной.

— Картрайт, что с тобой…— спросил Аккерман. Спиной девушка почувствовала прожигающий взгляд. Взгляд, который не мог излучать тепло. Он мог таить его в себе, но все равно прикрываться холодом.

Девушка тихо всхлипнула. Укол совести заставил её засунуть свой приступ куда подальше и гордо встать. Несмотря на то что она человек, у которого тоже могут быть истерики и потери сил, она — солдат. А значит всем плевать на неё, как на человека, и ей давно уже надо было это понять. Картрайт встала. Слезы беспрерывно текли из глаз. Её взгляд встретился со взглядом Лианы и Марона. В их глазах тоже застряла немая боль, сквозь пелену которой они смотрели на временного командира третьего отряда.

Картрайт выдохнула, всё ещё не ответив на вопрос Леви.

А Аккерман стоял сзади и смотрел на то, как она поднимается на ноги. Он знал что произошло. Знал, что мир только что лишился одного из сильнейших борцов. Он видел с каким трудом Юэле даётся каждое движение и каждый грёбаный вздох.

Она наивно думала, что привыкнет к этому. Но даже он постоянно думал о всех них. Не спал ночами, потому что во снах ему снова и снова являлись они. Кричали о помощи и плакали, а он снова и снова кидал их в огромную пропасть, спасая живых, не обреченных на гибель.

Ему было больно. По настоящему больно. Погиб Ловерен или нет, он более не солдат. Уилл не из тех, кто мог бы помочь своими мозгами. Только его сила и лидерство сделали его командиром третьего по силе отряда. Но не его стратегический талант, как у Эрвина или Пиксиса.

Он более не сможет быть также полезен, как был. И все равно, как было бы хорошо, если бы он выжил…