Человек с двойным лицом

– Ага, – скривился Коробов, – пришлют опять участкового Поленко, как с Иваном Ивановичем. А он и в самом деле, полено.

– Я поговорю, чтобы оперативную группу из районного отделения прислали. Ты побудь тут. Твоя задача, Семен, никого к дому не подпускать, понял?

– Так точно, Осип Макарович.

– Давай, а я пошел звонить в район.

– Не беспокойтесь, никого не подпущу.

Парторг ушел. Коробов сел на бревно у забора, отсюда было видно и палисадник, и сарай, и дом, и большую часть двора с плетнем.

Не прошло и десяти минут, как из своей хаты вышел агент по снабжению Рылов.

Семен пробурчал про себя:

– Твоей морды протокольной тут как раз не хватало.

Но мельком посмотрел на его обувь. Обувь как обувь. Сапоги – это не ботинки.

Рылов поздоровался:

– День добрый, Семен!

– Здорово, дядя Мирон.

– Ты чего тут сидишь, не заходишь? Николай должен выйти?

– Тебе-то, дядь Мирон, какое дело?

– Просто спросил. И чего ты на меня косишься все, Семен, я тебе, что – дорогу перешел?

– Да не кошусь я. Просто не по нраву ты мне, честно говорю.

– Это хорошо, что честно. Хоть и непонятна мне причина твоего предвзятого ко мне отношения.

– Смотри, каких слов нахватался. Ты бы, Мирон Авдеевич, лучше обязанностями своими занимался. А то машина колхозная третий день простаивает. Председатель мечется, ищет запчасти, а тебе все равно.

– Нет, не все равно. Алексей Викторович говорил мне, что надо найти запчасти, а сам машину не дает.

– Хочешь сказать, нашел бы?

– Думаю, да.

– Так скажи Тетерину, он даст тебе машину.

– Не дает, просил уже. Нам ведь не только запчасти нужны, автомобиль требуется председателю и для других дел. Чего-то не выходит Николай-то.

– Выйдет, придет время. А ты бы шел дальше, дядя Мирон.

Рылов пожал плечами и направился к конторе.

Как только агент по снабжению ушел, Коробов кинулся смотреть отпечатки его сапог. Но не успел он как следует присмотреться, как услышал позади себя несмешливый ребячий голос:

– Ты чего, дядя Семен, на земле вынюхиваешь, потерял чего?

– Пятак! А ты чего тут?

– Да просто. Гуляю.

Это был паренек с Центральной улицы, деревенские звали его Пашка-Пескарь. Рыбу любил ловить. Пропадал на реке целыми днями, если, конечно, председатель не выгонял всех в поле мотыжить или косить.

– Пятак, говоришь, а если найду, мой будет?

– Раскатал губу.

– Ну тогда сам ищи.

– Ты на реку?

– Ну.

– А чего без снастей?

– Удочки у меня там под кустом спрятаны, рядом с лодками.

– Расчетливый. Это чтобы не таскать туда-сюда?

– Ну да.

– Не зря тебя Пескарем прозвали.

– Дураки прозвали. А мне все равно. Ладно, не нужен мне твой пятак, пойду, надо еще червей навозных накопать.

– Да иди ты, куда хочешь. Хотя, погодь. – в голове у Коробова мелькнула мысль, – погоди-ка, Паша. Ты вчера тоже рыбачил?

– Знамо дело, и рыбачил, и купался. Но только вечером, днем отец заставил на огороде горбатиться.

– Не перетрудился?

– Ты, гляжу, тоже. Шоферить – не в поле гнуться.

– Много ты понимаешь! Значит, вечером ты был на реке?

– Сказал же – да.

– А далеко от огорода Махановых?

– Выше по течению, недалеко.

– И до ночи был на реке?

– Покуда совсем не стемнело.

– Скажи, Пескарь, кто-нибудь отплывал на лодке?

Парень задумался:

– При мне нет, а вот попозже…

Коробов воскликнул:

– Что попозже?

– Я с реки ушел, а домой-то не пошел. К Натахе заглянул… черт…

– Да ладно, говори. Всей деревне и так известно, что ты к дочке председателя липнешь.

– В общем, пошел я к Натахе. Встал у плетня, жду – выйти она должна была. Долго ждал, она так и не пришла. Так вот, пока я ждал, почудилось мне, к реке кто-то вышел. Потом скрипнули уключины, плеснула вода, и все стихло.

– Значит, кто-то отплывал?

Парень вздохнул:

– Не могу точно сказать, дядя Семен, может мне почудилось…

Коробов прервал парня:

– Чего ж ты на реку не вернулся, не проверил?

– А оно мне надо? Я Натаху ждал, а она обманула. Сегодня выговор ей сделаю.

– Ты где будешь?

Пескарь не без удивления взглянул на Семена:

– Сказал же, на реке.

– Река большая.

– А чего ты так интересуешься?

– Можешь понадобиться.

– Ну уж нет. Я ничего не видел, ничего не слышал.

– Это ты милиции скажешь.

– Милиции? – Парень открыл от удивления рот.

– Ну да. И милиции, и Осипу Макаровичу нашему, Кулько.

– А чего я-то?

– Так где ты будешь? Только точно.

– Там, где ивы, между мостков, с которых бабы белье полоскают.

– Это позади огорода Степана Маханова?

– Ну, почти, чуток правее, если с берега смотреть.

– Ясно! Ступай, но оттуда ни ногой. Дело серьезное, Паша.

– Ладно. А чего случилось-то?

– Ты Николая Ивановича Маханова видел?

– Это сына Ивана Ивановича?

– Да.

– Видел, как не видеть. Его дед Фомич на подводе из района привез.

– Вечером видел?

– Вечером – нет. А что, неужто пропал?

– Ты язык держи за зубами! А то привлекут.

– За что?

– За то.

– Испортил ты мне всю рыбалку, дядя Семен, а я таких червей накопал!

– Ничего, в другой раз наловишь. Иди.

Парень, шмыгнув носом, направился к реке.

Вскоре вернулся Кулько:

– Позвонил в район. Сюда едет начальник отделения НКВД, участковый и эксперт Золотов.

– Как насчет собаки?

– В районном отделении разыскных собак нет. Из города вряд ли вызывать станут.

Коробов стал докладывать: