Человек с фасеточными глазами

На следующий день под непрекращающимся дождем инá поехала со мной на скутере Ляо назад в селение. Но все было не так, селение исчезло. На его месте разлилась желтая вода, и домов не было видно. Большая вода даже снесла дамбу справа, поэтому в новых зданиях, построенных поблизости, залило подвалы, все затопило, и вода до сих пор не ушла. Воде вообще все равно, ты коренной житель или китаец. Полиция выставила оцепление, никому не разрешали пройти. Дождь был настолько сильным, что поисково-спасательная операция началась только на третий день. Одно тело за другим находили в каменных расщелинах и в грязи, они были разбиты, все переломаны и обезображены до неузнаваемости. Я и инá потихоньку шли вперед, она закрывала мне глаза рукой, но между пальцами были щелочки. Сквозь них я увидела раздувшееся тело в одежде Паука, ноги были отломаны, оно стало коротким. Но плечи были целы, я их узнала, хотя я никогда не дотрагивалась, но знала их очень-очень хорошо. В тот момент кровь у меня стала как лед, как будто мое сердце съели насекомые. Я все плакала и плакала, но тихо, без голоса.

Потом дождь все так же лил и лил, люди из селения, как вспомнят, говорят, что десять дней подряд лил. Инá не проронила ни одной слезы, все шла вдоль берега и говорила мне:

– Хафáй, Хафáй, пойдем вниз по течению. – Все равно что упертый горный кабан, еще внимательнее, чем спасатели, проверяя расщелины между камней в русле реки и разные более ровные места. Она помогла спасателям найти еще три трупа. Там были только трупы, живых не осталось. В тот день все, кто остался в селении, превратились в мертвецов, но среди них не было Ляо. Инá сказала, что он не был родом из селения, поэтому, наверное, его унесло в другое место. Она все шла, все шла, а я еле переводила дух, говоря ей: не надо дальше идти, не надо дальше идти! Тогда инá попросила у спасателей палатку и оставила меня там спать, а сама пошла дальше, пришла спать очень поздно. Проснувшись рано утром, она мне сказала:

– Хафáй, Хафáй, пойдем вниз по течению.

Я помню, что была семнадцатая ночь после сильного дождя. Инá проснулась посреди ночи и вышла на улицу. Я почувствовала, как она просыпается, и тоже проснулась, а потом как будто смутно услышала, что она с кем-то разговаривает. Но было уже так поздно, кого можно было встретить в таком месте? Я набралась смелости, приподняла уголок палатки и выглянула наружу – я увидела, что перед ней стоял какой-то человек. Он был очень высокий, хотя было плохо видно, но мне показалось, что это был молодой человек, похожий и на человека средних лет, и чуть-чуть на юношу. Он менялся, как тень: то увеличивался, то уменьшался. Я услышала, как они вдвоем о чем-то разговаривают. На мгновение я встретилась с ним глазами, и глаза эти, как бы сказать… Ну, я не могу объяснить, это все равно как если бы одновременно тебя увидели тигр, бабочка, дерево и облако. Я знаю, это звучит очень странно.

Я поскорее вернулась на прежнее место и притворилась спящей, а все мысли только о глазах того человека. Потом услышала, как инá залезла в палатку и стала плакать. За все эти дни она плакала первый раз. Я села и спросила ее, что случилось, она ответила:

– Кавáс разговаривал со мной, пойдем.

Кавáс значит дух предков на языке амúс. Инá сказала:

– Я знаю, где он.

Инá взяла меня за руку и повела за собой. Сначала мы перешли вброд речку, воды было по пояс, а потом запрыгнули на большой камень, перепрыгнули на другой. В тот день луна светила не слишком ярко, но можно было видеть очертания камней. Если бы тогда нас кто-нибудь увидел, то решил бы, что мы два призрака. Инá прыгала в темноте без раздумий, без колебаний, с такой решительностью, как будто у нее глаза летучей белки.

Примерно на рассвете инá остановилась на огромном камне, глядя на черную-черную глубокую заводь, и вдруг прыгнула туда. Я перепугалась, ее черные волосы были разбросаны по воде и тонули, совсем как живые, а юбка распахнулась под водой белым цветком. Я плакала, стоя на камне, и ждала. Вдруг я почувствовала, что по спине прошел холодок, оказывается, опять пошел дождь. Капельки дождя скатывались по шее к спине. Насколько я сейчас помню, в тот момент вода в реке текла совсем бесшумно. Не знаю, сколько прошло времени, пока цветок юбки засосало в темноту, и в следующее мгновение я увидела, как из воды появились черные волосы. Инá с полузакрытыми глазами, переводя дух, произнесла:

– Я…уви… дела… лицо Ляо.

Инá сказала, чтобы я по рации, которую нам дали спасатели, сообщила им, и вскоре они пришли. Спасатели, слушая, что говорит им инá, выловили из воды тело Ляо. Оказывается, он застрял между камнями на дне заводи. К тому времени, когда спасатели вытащили его тело, оно так распухло, прямо как огромный горный кабан.

Инá спросила меня:

– Время, сколько сейчас? – Она забыла, что часов у меня не было.