Человек с фасеточными глазами

– Вообще-то стеклянные бутылки и прочую тару легко переработать, но вот с этими твердыми пластиковыми трубами вообще непонятно, что делать. Представляешь, несколько лет назад правительство выделило нехилое финансирование, чтобы сократить количество мусора, но это все только для показухи. А почему? Так ведь после того, как соберешь мусор, куда его девать-то? На всем Тайване не хватило бы ни мусоросжигающих заводов, ни мусорных полигонов, ни современных пиролизных заводов по расщеплению пластика, даже близко не хватило бы. Что, думаешь, города Тайбэй или Илань достаточно большие, вот они и должны разбираться с этим мусором? Как бы не так, мать его! Япония и Китай вон уже друг на друга бочку катят, кто за что отвечать должен. Зато мусору в справедливости не откажешь: морские течения взяли и разбили мусороворот на части, так что каждому достанется своя порция мусора.

Вернувшись обратно из последней поездки, когда уже сгустились сумерки, Дахý заметил, что ярко-желтой машины Алисы не было на месте. Может быть, она уже уехала на ней. Как раз в этот момент зазвонил телефон. Дахý взглянул – входящий звонок от Алисы.

– Дахý, в твоей охотничьей хижине пожить можно?

– Можно, только давненько не пользовался, не знаю, цела ли?

– Ну хорошо. Спасибо!

– Ты хочешь там жить?

– М… Ну как бы да.

– Неудобно же жить там.

– Да нет, все нормально. У меня есть палатка, и все необходимое для горных походов есть, так что не волнуйся. Кстати, у Хафáй все в порядке?

– В общем-то да. Только вот «Седьмой Сисúд» обрушился.

– Я видела. Дом на море тоже, наверное, обрушится.

– Ну, наверно. Время придет, все когда-нибудь обрушится. А ты сейчас где?

– В твоей охотничьей хижине.

– Может, мне приехать к тебе, помочь?

– Нет, помогать не надо. Дахý, слушай, я собираюсь пожить немного в уединении, а как время придет, я тебя найду.

К вечеру Дахý возвратился в селение, и Умáв сказала ему, что утром отвела Хафáй посмотреть на деревья, которые умеют ходить. «Утром все совсем по-другому, не так, как вечером». Что касается «деревьев, которые умеют ходить», то речь шла о месте, где росли фикусы и феба, особенно фикус бенджамина. Ведь фикусовые деревья имеют воздушные корни, которые свисают до земли, а потом превращаются в настоящие корни, поддерживающие дерево. В прошлом жители селения установили границу поля по фикусу, и потом вдруг заметили, что это дерево «умеет ходить».

– Приезжай весной, и ты точно сильно удивишься.

– Ты имеешь в виду в лес?

– Ага.

– Бабочки будут, – вмешалась в разговор Умáв.

– Да, много бабочек. Здесь зимой собирается столько пятнистых фиолетовых бабочек[25]. Сначала везде появляются золотые куколки. Через некоторое время у них появляются крылья, и потом вся стайка, – вот это да! – уже складывает крылья, крылышко к крылышку. Такая красота, что не веришь глазам.

– Правда, тебе правда в следующем году надо это увидеть.

– А ты оставайся. У нас в селении не хватает рук, сейчас столько туристов приезжает, и мы выживаем благодаря этому лесу и той горе, вот так.

Хафáй не ответила. Дахý показалось, что это он сказал как-то вдруг, не подумав, но раз слово уже вылетело, значит, ничего не поделаешь.

Через несколько дней Дахý пошел разбираться в своем традиционном жилище, стоящем перед Лесной церковью, и встретил там Хафáй. Ей не спалось. Пока привязывали кукурузу под окном на просушку, разговорились. Дахý целую неделю занимался уборкой побережья, поэтому устал страшно. Хафáй, кажется, догадалась об этом, и сказала:

– Устал, да?

– Угу.

– От уставшего человека исходит особенный запах. – Она положила руки на плечи Дахý и начала массажировать их.

– Серезно? Никогда об этом не слышал.

– Я профессионал, ха! Раньше работала массажисткой, когда жила в городе Х. – Ветер проносился мимо Лесной церкви, и можно было слышать, как издалека доносились его завывания – «у-у-у». Дахý спиной чувствовал дуновения ветра. Его мускулы и жилы расслаблялись.

– Я вправду училась делать массаж, инá меня научила, а потом я у девчонок в массажном салоне училась. Рукой можно почувствовать много чего: суставы, мышцы, воздушные пузыри тоже можно найти, как будто под кожей какое-то живое существо ползает туда-сюда. Массажистам нужно пользоваться пальцами, локтями, коленями, чтобы поднажать на них и ослабить. Правда, правда! Я даже иногда видела, как у клиентов из тела выходит черная энергия ци. Бывало, сама надышишься этим, и на следующий день чувствуешь себя ужасно.

– Да ладно? Прямо что-то сверхъестественное.

– Так и было, ничего сверхъестественного.

– А что за клиенты приходили? – спросил Дахý, прекрасно зная ответ.

– Мужики, конечно. Но приходят, чтобы кончать. А массаж – это мимоходом.

Дахý не думал, что Хафáй будет с ним так откровенничать, даже испугался немного. Хотя все верно, в городе Х. массажистки делились на два типа: к первому относились те, кто делал только массаж. Но больше было вторых. К ним как раз и относилась Сяо Ми. Дахý про себя подумал, что Хафáй его вычислила, и непроизвольно покраснел.

– Эх, да что там говорить. Тоже ведь своим трудом зарабатываешь.