Человек с лицом убийцы

И тут же перед Гуровым встала дилемма. С одной стороны, интуиция толкала его заняться изучением дела Быковской, чтобы вникнуть во все детали и попытаться найти то, что упустили опера. То, что поможет понять, что это за крестик на виске, кто и зачем его мог сделать. А с другой – логика требовала, чтобы он немедленно занялся проверкой всех учреждений, которые используют для лечения пациентов аминазин. Это препарат строгого учета. И если найти, у кого есть недостача этого лекарства, такой факт может здорово продвинуть расследование убийства чиновника. Может, и к Быковской приведет.

Гуров выругался вполголоса, встал из-за стола и начал шарить по ящикам на рабочем месте Крячко, разыскивая сигареты. Сам сыщик курил крайне редко. Вот в таких ситуациях, когда один неверный шаг мог стоить очень дорого. Сигарет с собой он не носил и не покупал. А когда требовалась доза никотина, просто стрелял курево у кого-то из друзей или знакомых. Но сейчас Гуров остался в одиночестве, а ходить по Главку и искать сигарету ему очень не хотелось. Но на этот раз сыщику повезло – в одном из ящиков стола Станислава нашлась мятая пачка, в которой было несколько сигарет. Гуров достал пепельницу, приоткрыл окно, закурил и жадно затянулся.

По логике вещей продолжать расследование было необходимо с поиска места, где убийца мог бы получить аминазин. Однако тут сразу возникали трудности. Ни одно заведение, которое в Москве или Подмосковье использует этот препарат, не станет делать ревизию своих запасов после того, как Гуров сунет руководителю под нос свои полковничьи корочки. Для этого потребуется получать санкцию прокуратуры или подключать отдел по борьбе с наркотиками. В любом случае этот процесс затянется не на один день. Конечно, это не означало, что проводить проверку не нужно, но она не могла дать быстрых результатов, а значит, с ее началом можно было подождать. По крайней мере, до того момента, как закончится запланированный на вечер «мозговой штурм».

А вот все материалы по факту убийства Быковской сыщик мог получить сразу. Конечно, маловероятно, что они уже находятся в архивном отделе, поскольку дело вряд ли успели закрыть. Но Гуров все равно позвонил туда. А когда услышал отрицательный ответ, собрался ехать в Хамовнический отдел. Однако вспомнил, о чем его просил Яковлев, и, чтобы снова не забыть, сначала направился к Орлову.

– Петр, помнишь такого Яковлева Ивана Степановича? Сейчас он на пенсии. Замом в Таганском ОВД служил, – поинтересовался сыщик у генерала. Тот на пару секунд задумался.

– Коренастый такой, как лунь седой. У него еще жена от рака, по-моему, умерла? – спросил в ответ Орлов. Гуров кивнул. – А чего ты о нем вспомнил?

– Я с ним сегодня утром у Главка случайно столкнулся. Он помочь просил. Ему копии документов из архива не выдают, а он пенсии может лишиться, – пояснил сыщик. – Помочь бы человеку надо. К тому же он нам полезен может быть. Он тут в одном деле, которое может быть связано с убийством Киреева, фигурирует. Конечно, он и так бы в помощи не отказал, но если мы ему посодействуем, его помощь эффективнее будет.

– А что за документы? – поинтересовался генерал.

– Подтверждение того, что он служил в Дорогомиловском отделе. А то этот факт у него почему-то из стажа выпал, – ответил сыщик.

Орлов кивнул, поднял трубку, набрал короткий номер и дал распоряжение. Выслушав ответ, еще раз повторил свой приказ и только потом положил трубку на аппарат, немного задумчиво посмотрев на Гурова.

– Скажи своему Яковлеву, пусть приходит завтра. Все документы будут готовы, – хмыкнул генерал.

– Спасибо, Петр, – ответил сыщик и отправился к выходу. – Да, – остановился он в дверях. – Сегодня жду тебя вечером к себе на ужин. Изложу одну теорию, будем вместе оценивать.

– И что за теория? – уставился на сыщика Орлов.

– Не беги впереди паровоза, товарищ генерал-лейтенант. Вечером все узнаешь, – улыбнулся Гуров и вышел за дверь.

В Хамовническом ОВД Гурова встретили довольно холодно. Впрочем, сыщику было к этому не привыкать. Он уже не раз сталкивался с тем, что люди «на земле» считали вмешательство «важняка» из Главка в свои дела вторжением на суверенную территорию, почти войной. И Гуров знал, что так обычно поступают неуверенные в своих силах полицейские, которые подключение к делу специалистов более высокого уровня считают личным оскорблением и унижением собственного достоинства. Впрочем, сделать они все равно ничего не могли. Вот и сейчас сыщик с легкой иронией наблюдал, как начальник отдела, подполковник Харольский, раздувает толстые щеки, раздумывая, как реагировать на просьбу Гурова.

– Вообще-то, товарищ полковник, мы помощи в расследовании дела об убийстве Быковской не просили, – наконец выдавил он из себя.