Человек с лицом убийцы

– Я попросил у вас дело как у коллеги, который так же, как и я, заинтересован в скорейшей поимке преступника. Вы, товарищ подполковник, отказали старшему по званию. Имели право! А я имел право поступить так, как поступил, – жестко ответил сыщик. – А договариваться по-дружески – это как? Бутылку коньяка вам купить? Увольте. Не мой курятник!

Взяв папку, Гуров развернулся и, не попрощавшись, вышел из кабинета начальника отдела. Времени до вечера было еще достаточно, сыщик решил отправиться в прокуратуру, чтобы попросить провести проверку наличия аминазина в московских клиниках. Конечно, это можно было организовать и по линии МВД, но потребовалось бы все согласовывать с министерством, а это могло затянуться, даже несмотря на то что кто-то из ведомства подгонял Орлова для раскрытия убийства Киреева. Через прокуратуру это получится быстрее. Тем более что с одним из заместителей прокурора города, государственным советником юстиции третьего класса Бондаренко Богданом Львовичем, Гуров был давно знаком, и их отношения можно было назвать приятельскими.

По дороге в прокуратуру сыщик еще раз взвесил свою версию о серийном убийце. Конечно, и способы убийства, и характеристики жертв были абсолютно разными, и это абсолютно несвойственно «серийникам». К тому же между Киреевым и Быковской не было ничего общего, и сыщик сомневался, что между ними удастся найти хоть какие-то точки соприкосновения. И все это делает теорию Гурова притянутой за уши, но сыщик был в ней абсолютно уверен. И виной всему эти пресловутые крестики на правом виске жертв. А вдобавок тот факт, что оба убийства выглядели как казнь. Хладнокровно подготовленная и почти безупречно исполненная.

«Почти» потому, что убийца оставил свою метку. Гуров пока не понимал ее смысла и не мог прийти к выводу, как она поможет найти преступника. Но упускать эти крестики из своего внимания сыщик не собирался. И сейчас Лев Иванович вновь почувствовал безмерную благодарность Опушкиной, которая во время лекции невольно привлекла к этому факту внимание Гурова. Теперь осталось убедить друзей в верности версии серийного убийцы, потому что, только поверив сыщику, они помогут в расследовании максимально эффективно. В противном случае могут упустить мелкие детали, которые, как крестик на виске, окажут решающее влияние на ход дела.

Когда Гуров подъезжал к прокуратуре, снег, шедший до этого момента весь день, резко прекратился. Подул холодный северо-западный ветер, разгоняя сплошную пелену туч. Они неслись, словно взбесившееся стадо коней, к горизонту, и солнце, уже скрывшееся за тушами многоэтажек, окрасило их багрянцем. При этом плотная нижняя часть облаков оставалась иссиня-черной, а их верхушки, растерзанные ветром, побелели, и небо окрасилось в цвета российского флага. Сыщик невольно залюбовался этим редким зрелищем, пока стоял в небольшой пробке на светофоре. Почему-то вид триколора на небе приободрил его и приподнял настроение. Словно это был знак лично ему. Подтверждение того, что он идет в правильном направлении.

В прокуратуре Бондаренко встретил сыщика как старого доброго друга. Гуров попытался сразу перейти к делу, но помощник прокурора сделать это ему не дал. Он попросил секретаршу приготовить кофе, а пока она этим занималась и затем, пока пили удивительно вкусный напиток, Бондаренко расспрашивал сыщика обо всем: о службе, о семье, об Орлове и Крячко. Вспомнил даже парочку старых историй, участниками которых были оба собеседника. И лишь когда чашки с кофе опустели, помощник прокурора проговорил:

– Вот, хорошо пообщались. Вспомнили былые деньки. Теперь можно и о деле. С чем пожаловал, Лев Иванович?

– Я расследую убийство заммэра Киреева, – начал Гуров.

– Знаем. Наслышаны. Так сказать, держим руку на пульсе, – улыбнулся Бондаренко.

– Во время расследования всплыл один интересный и необычный факт: перед убийством Киреева лишили возможности сопротивляться, использовав аминазин, – сообщил сыщик, достал из папки листок с заключением экспертов и протянул его заместителю прокурора.

А затем кратко рассказал все, что было известно по этому делу. О том, что Киреев был казнен и убийца, однозначно, готовил преступление заранее. Что найти каких-либо свидетелей не удалось и у следствия нет даже приблизительного описания киллера. Что Киреев стоял на коленях со сложенными на груди руками и не сопротивлялся. И то, что, по мнению экспертов, привести его в такую рабскую покорность могла только приличная доза аминазина. Умолчал сыщик только о крестике на виске и своем предположении о серийном убийце.

– Вот такие дела получаются, Богдан Львович. Не буду размахивать шашкой, мы еще поборемся, но для этого твоя помощь нужна, – закончил свой рассказ Гуров. – Единственная ниточка, которая сейчас ведет к преступнику, – это аминазин. Препарат этот просто так не достанешь. И если удастся найти, где преступник его добыл, то мы и на него самого сразу выйдем.

– Значит, хочешь, чтобы я своих ребят проверять лечебницы отправил? – прищурился Бондаренко. – А что по линии своего ведомства не пошел?