Человек с мешком 3

Из-под жилета – все таки жилет – выступали пышные рукава белой рубахи, скрывавшие мощные руки до кистей. Согласно традиции рукава служили здесь и карманами.

Ниже пояса на господине казначейском секретаре имели место быть свободные штаны из плотной зеленой материи, заправленные в сапоги. Сапоги были из красной мягкой кожи. С меховыми отворотами.

Правильный наряд. Как раз по нашей северной погоде. Не Венеция чать. То есть не Коралловые острова – есть у них тут такие в экваториальном море. Лето круглый год. Жалко, сам не видел.

Здесь же у нас сейчас далеко не лето. О чем свидетельствовала не то соболья, не то еще чья-то мантия (или шуба?) брошенная на спинку хозяйского стула за столом.

Печка сегодня, судя по всему, не топилась. Из экономии, надо полагать. Заметно было у господина секретаря такое свойство.

Завершала – или дополняла – наряд массивная золотая цепара, пролегавшая полукружием по груди. И очень внушительно смотревшаяся на фоне жилета-тире-камзола.

По-моему, цепь эта была каким-то символом должности или положения казначейского секретаря. Правда, до конца я пока в этом еще не разобрался.

– Здравствуйте, Ваше Сиятельство,– сам не знаю отчего, но в этих его хоромах я почему-то стал обращаться к Словинецу именно так. Что ставило его в тупик.

– Называй меня – мастер! – вот и сейчас он не преминул отреагировать уже знакомым мне образом. – Что за чушь ты несешь, парень! – Словинеца, что я заметил еще во время нашей первой встречи, чересчур много не только телом. Голосом тоже. Удивительно, но при такой бросающейся в глаза наружности этот человек умеет быть удивительно незаметным. И не произносить не звука, когда ему это требуется. Я это сам видел еще при первой нашей встрече.

Мэтр пыхнул сигарой, поднес к лицу лист бумаги с текстом. Чертыхнувшись, пошарил по столу и продемонстрировал предмет, которого я в прошлые разы не видел – очки!

У меня аж в носу засвербело – настолько привычным мне жестом – для него видимо тоже – он нацепил их себе на нос. И стал действительно похож на персонаж земных портретов эпохи возрождения.

Но мне еще не было суждено узнать, что же содержит в себе бумага – может на меня накатали какую-нибудь «телегу» местные поборники общества трезвости? Словинец вдруг оторвался от текста и посмотрел на меня:

– Постой-ка, парень. Мне докладывали, что ты в дым пьян уже несколько дней. Я специально послал наряд – чтоб принесли тебя, в крайнем случае. А ты – как свежеотчеканенный золотой… И что там еще за история, – он недовольно поморщился. – Что ты якобы заперся в комнате и неделю пьешь без просыпу, но при этом ничего не заказываешь, а? Да еще кидаешься в дверь пустыми бутылками, каких в наших краях отродясь не видывали? Прислуга в номер заходить боялась. Мне пришлось сказать хозяину «Плотовщиков», чтоб завязал себе язык мертвым узлом. И работникам своим тоже. А не то по городу начнут невесть что болтать. На что мне это надо? Вот, так вот! Что, съел, несокрушимый джинн Гар? Я только покачал головой – что еще оставалось? – и ответил:

– Больше подобного не будет. Стану заказывать.

А заодно сообразил, каким образом меня в трактире никто ни разу пьяного не застал с перстнем в руках. Понятно, что с перепугу-то никто вовсе внутрь не заглядывал.

Браде с Дейной просто повезло. Они появились как раз в тот момент, когда я был в относительно немобильном состоянии. А окажись я чуть поживее? Ох, что бы было… Словинец окинул меня придирчивым взглядом поверх очков. Проворчал:

– Ладно… – он здесь в городе был единственным, кто про меня кое-что знал. Так что его перечисленные странности не очень удивили. Ему было известно, что я могу, например, в одиночку взять штурмом замок. Что способен перебить стаю волколаков. Ну и другое – по мелочам. Достаточно, чтобы составить определенное мнение. Он его и составил, когда решил нанять неведомого бродягу на службу. Он снова вернулся к своей бумаге.

– Я получил письмо, парень, – сообщил он. Тоном, каким завуч разговаривал бы с хроническим школьным безобразником. – От короля Остравы его величества Дарека. Прибыло сегодня с птичьей почтой, – он потряс перед собой листом. – Что тут пишут, а? – вопросил он. – Ты оказывается, вовсе не бродяга без роду и племени, а личный королевский магистр! Да еще с правом приказывать все что угодно именем короля! Как это понимать? А?

Понять его можно было. Он не знал Дарека лично и прошлый раз, согласно легенде, считал его простым королевским чиновником. Как и остальных вОяков.

Какое-то представление он имел о статусе Аниза – что тогда прорывалось в разговоре время от времени – но не более того. И теперешнее известие его явно огорошило.

Мне опять оставалось только пожать плечами. Как только они меня вычислили?

– Ну откуда я знаю? – честно признался я. – Раз там написано – им виднее. Не пойму только, как они узнали, что я здесь.

– А они и не узнали, – буркнул мэтр. – Письмо составлено ко всем верхушкам крупных городов и наместникам провинций. Буде в их местах таковой Всеволод Гар-шин обнаружится, – мое полное имя он произнес с запинкой. Понятно – привык к сокращению.