Человек с разрушенных холмов

В районе Лейси-Крик виднелась узкая зеленая полоска - там, похоже, и обитал Старый Бриндл. Эта местность годилась больше для разведения овец, чем коров, а поскольку я прибыл с гор, то питал значительно меньше предубеждений против овец, чем большинство скотоводов.

Берт Харли должен был уже вернуться. Однако я не заметил никаких признаков движения поблизости. Предо мной расстилалась бескрайняя страна. Далеко на востоке виднелась темная полоска, которая могла оказаться притоком Конхо... Я не знал этих мест даже приблизительно, поэтому старался лишь догадываться о том, что видел... а это всегда довольно опасное занятие.

Подъехал Бен.

- Розитер считает, что нам надо начинать клеймить скот. Он хочет отправить стадо, пока животные не разбрелись к чертовой матери и не убежали.

- Конечно. - Я указал на выступ горы к югу на горизонте. - Что это?

- По-моему, плоская вершина. Какой чистый воздух сегодня утром.

- Ты когда-нибудь бывал у Харли?

- Нет. Странно, но Берт никогда никого не приглашал. Живет сам по себе. Хороший человек, но у него замкнутый характер, и он просто сторонится людей. Я даже точно не знаю, где находится его ранчо. В здешних местах люди поселились не больше четырех-пяти лет назад, и никто не изучил как следует округу. Этот край исследовал Марки, но я не представляю, где он прошел, продолжал Бен. - По-моему, где-то севернее. Люди прибывали постепенно, многих убили индейцы, а некоторые после нескольких засушливых лет уехали сами.

Бен помолчал, осматривая горизонт.

- Всего в этой котловине, как мы ее называем, насчитывается шесть ранчо: майора, Бэлча и Сэддлера, "Шпоры", "Стремени" и Берта Харли, а на юго-востоке владения мексиканца... Лопеса. Мы с ним редко встречаемся. Он живет обособленно, а его пастбища еще южнее. - Бен помолчал. - Сам я никогда не видел Лопеса. Он обосновался здесь раньше всех. Говорят, неплохой человек.

Бен отъехал, чтобы догнать парочку беглецов.

Оклеймить такую прорву скота - слишком тяжелая работа для трех человек, даже если Барби-Энн возьмется помогать. Что до меня, хотя я никогда и не увиливал ни от какой работы, но именно с этой связываться не хотел.

Берт Харли появился в самом разгаре утра, и я отправился на ранчо. Там застал Фуэнтеса, который уже успел побывать в хижине.

- Амиго? Помнишь ту рубашку, в которой ты был, когда тебя подстрелили? В красную клетку?

- Ну и что?

- Ты забрал ее сюда?

- Я ее постирал и, когда она высохла, сложил и оставил под подушкой у себя на кровати. А почему ты спрашиваешь?

- Я так и думал. Видел ее там пару раз... Но теперь она исчезла.

Я смотрел на него, размышляя, к чему он клонит. И тут до меня неожиданно дошло...

- Ты думаешь, что Денни одолжил мою рубашку?

- Посмотри... - Фуэнтес протянул грязную голубую рубашку, которая, несомненно, принадлежала Денни. - Он ведь собирался ехать к девушке, не так ли? Увидел твою рубашку, решил, что ты не станешь возражать, и сменил свою грязную на твою чистую - в бело-красную клетку.

Вошел Бен Ропер и прислушался к разговору.

- Вы думаете, что кто-то принял его за Тэлона?

- Послушайте, я шел по горячему следу, не помню, какой конь был подо мной, но кажется, серый. А если он надел мою рубашку и поехал на той долговязой кобыле... С небольшого расстояния...

На этом наш разговор и закончился.

С самого рассвета мы взялись клеймить скот. Фуэнтес лучше всех владел лассо, поэтому мы с Беном по очереди то валили, то клеймили животных. Дело шло медленно, однако Тони никогда не промахивался, и мы трудились весь день напролет. Работа была потной и пыльной, а большинство животных, которых мы клеймили, оказалось старше, крупнее и намного непокорней, чем обычно:

Где-то в полдень Фуэнтес неожиданно окликнул нас.

- К нам едут!

Развернувшись, Бен посмотрел на тропу, потом подошел к своему коню и вынул винчестер из чехла. Я остался на месте и ждал, поставив свой "шпалер" на боевой взвод - на случай возможных осложнений.

Это оказался Бэлч. Ингермана не было видно, зато приехали двое других.

Бэлч осадил перед нами коня и посмотрел на меня.

- Если вы клеймите, то я хочу, чтобы с вами находился мой человек.

- Прекрасно, - ответил я. - Мы клеймим, так что давай его сюда.

- Оставлю Вансена.

- Черта с два, - возразил я. - Ты оставишь работника, а не охранника.

- Я оставлю кого захочу, черт побери! - грубо ответил Бэлч.

От жары и пыли я устал. Мы только что закончили клеймить мэверика-пятилетку, доставившего нам немало хлопот, и у меня не было настроения тратить время на пустяки.

- Бэлч, тот, кто останется с нами, должен быть скотоводом и при необходимости помогать нам. А на праздношатающихся у нас нет времени. Каждое животное в этом стаде принадлежит "Стремени" или "Шпоре", но твой работник волен осматривать их, когда только тебе захочется. Я бы предпочел, чтобы ты сам остался. Я хочу человека, разбирающегося в скоте и в клеймах.

- Так ты считаешь, что я ни черта не смыслю? - воинственно вскинулся Вансен.

- Это скот, - грубо ответил я, - а не карты и не бутылка.