Человек с Золотым Торком

- Как долго ты собираешься здесь оставаться? - спросил практичный голос.

- Пока я не научу вас всех быть сильными без доспеха, - ответил голос. - Вы и понятия не имеете о своём истинном потенциале.

Эти слова вызвали в толпе волну ропота.

- Но какую цену мы должны заплатить за эту новую броню? - спросил другой голос из толпы. - Сердцу были нужны наши дети. Наши неназванные братья и сёстры. Чего хотите вы?

- Просто хочу помочь, - ответил голос. - Это моя работа. И вы уже заплатили мне, уничтожив Сердце. Вы даже не представляете, сколько времени я потратил на погоню за этой проклятой дрянью.

Я просто рад, что всё наконец закончилось… Я имею право на отпуск, так что, думаю, проведу его здесь. Всего несколько тысяч лет… Очаровательное измерение, очаровательные люди. Вам, ребята, нужно рассказать мне побольше о сексе, которым вы занимаетесь…

- Позже, - быстро сказал я, подвокализируя. - Знаешь, я не могу продолжать называть тебя “Странной Материей”. У тебя нет имени, которое я мог бы использовать?

Как насчёт… Этель, - предложил голос в моей голове. Замечательное имя.

- Это мы тоже обсудим позже, - сказал я. - А теперь сними с меня этот доспех, пожалуйста.

- О, конечно.

Серебряный доспех исчез в моём Торке, и я снова окинул взглядом семью. - Следуйте за мной, и у всех вас снова будут доспехи. И мы все станем… тем, чем должна была быть семья, пока мы не сбились с пути.

- Под вашим руководством? - громко спросила Матриарх, её голос был суровым и неумолимым.

- Нет, если у меня есть право выбора, - сказал я. - Никогда не желал этого. Слишком много тяжёлой работы.

Из толпы раздалось несколько смешков.

- Нет; у нас было достаточно лидеров. Им нельзя доверять. Вы все согласились на сделку с Сердцем, бабушка; поколения Матриархов; дети гибли - поколение за поколением.

- У нас не было выбора! - яростно возразила она. - Мы должны были оставаться сильными, чтобы бороться с силами тьмы!

- У вас всегда был выбор, - возразил я. - Выбора не было у нас. Мы не давали своего согласия, когда вы жертвовали нашими братьями и сёстрами, бабушка.

И, должно быть, в моём голосе что-то прозвучало, потому что она отвернулась и промолчала.

- Я предлагаю электоральный консилиум, - обратился я к толпе. - Вы можете сами разработать правила. За исключением того, что все нынешние члены совета должны быть исключены. Они были частью заговора. Частью лжи. Я прослежу за переходным периодом, а потом… я уйду отсюда. Снова стану полевым агентом. На своём месте.

- Если ты планируешь сбежать от семьи, почему мы должны тебя слушать? - сказал женский голос в толпе, только чтобы снова опустить голову, когда Молли задумчиво посмотрела на неё.

- Я не покидаю семью, - твёрдо сказал я. - Просто вернусь к тому, что у меня получается лучше всего. Раздавать тумаки плохим парням и заставлять их рыдать, как детей. “Манифест Судьбы” до сих пор там, как и все прочие монстры, которые нападут на нас в мгновение ока, если посчитают нас слабыми.

- Мы слабы! - сказала Матриарх. - Ты показал им, что наша оборона может быть прорвана!

- Мы стали слабыми при тебе, потому что ты позволила семье расколоться на фракции, - сказал я, и она снова отвела взгляд.

- Мы должны быть сильными, едиными. Пастухами для стада, а не волками. Пекло, если бы бороться со злом было легко, все бы этим занимались! Но не волнуйся, бабушка, отныне фанатиков не будет.

Только мужчины и женщины доброй воли, сражающиеся в честной борьбе. А все, кто не может или не хочет с этим согласиться, могут уйти. Без Торков.

Оружейник шагнул вперёд. - Это Эдвин Друд. Он сразился со всей семьей и победил. Кто, если не он может повести нас за собой? Сделать нас снова сильными? Чтобы мы стали теми, кем мы всегда должны были быть? Я - Оружейник, и у него есть моя поддержка.

- И моя, - сказал призрак старого Якоба.

- И моя, - сказал Сержант-ат-Армс.

Толпа посмотрела на Матриарха. Она медленно огляделась вокруг, читая на их лицах, и наконец её гордые плечи опустились, и она отвернулась.

- Я устала, - сказала она. - И я нужна Алистеру. Делай, что хочешь. Ты всё равно это сделаешь.

Она повернулась ко мне спиной и пошла сквозь толпу, слепо растопырив руки, и снова люди расступились, чтобы пропустить её. Никто ничего не говорил, никто не делал ехидных замечаний. В конце концов, она была Матриархом. И даже после всего, что произошло, после всего, что она сделала мне и многим другим, мне всё равно было больно видеть её униженной и сломленной. Она была моей бабушкой, и она всегда дарила мне лучшие игрушки на Рождество, когда я был маленьким, и ухаживала за мной, когда я болел.

- Эдвин ведёт нас! - воскликнул Оружейник, схватив мою руку и держа её над головой, как профессиональный боксёр. - Величайший полевой агент всех времен! Самый верный, самый храбрый сын этой семьи! Эдвин! Эдвин!