Человек среди учений

Вернулся он очень радостный и много раз с тех пор рассказывал внучке про звёзды, про ангелов и про всякие необычные вещи, которых ни в одном справочнике не найдёшь. И надо же – подсказочная книга словно почувствовала это и куда-то пропала. Просто удивительно: куда же такая толстая книга могла завалиться? Но ещё удивительнее, что Сидор Сидорович Сидоров об этом совершенно не жалел.

Необходимость философоведения

Теперь, когда мы отделили философоведение от философии, можно улыбнуться тем чрезмерным претензиям, в которые порою облекается философоведение, как в карнавальную королевскую мантию. Но вместе с тем можно уверенно сказать, что философоведение – вещь очень нужная. Нужная, прежде всего, как сфера наблюдения за происходящим в философии. Как область критики. Как образовательное направление. Как та сопутствующая любому искусству часть культуры, которая изучает, поддерживает и оценивает значительность творческих событий.

Здесь нет никакой иронии. Так же, как нет иронии в самом термине "философоведение". Пусть оно под этим честным именем процветает и развивается.

Трезвое, спокойное и не самоцентричное философоведение создаёт для философии хотя и не общий фундамент, но всё-таки некий общий фон, соединяющий учения в единую картину. Это, конечно, не идеально точная карта, которая пригодилась бы каждому для определения нужного лично ему учения. Однако добросовестное философоведение может хотя бы строить схемы, обозначающие предварительные направления возможных поисков. Эти схемы тоже могут быть полезны для того, кто очень настойчив и готов разбираться в очень условных обозначениях.

И логический анализ, и логический синтез могут быть по-своему полезны, если не пытаться прийти с их помощью к исчерпывающему конечному результату, если не считать логику единственным возможным средством постижения реальности. Философоведение хорошо на своём месте, поэтому так важно очертить это место правильно.

Вот хватит ли философоведению философичности, чтобы заново осознать своё место?… Это важный вопрос к нему.

Можно сказать, что философоведение – всего лишь старательный кладовщик, подыскивающий место на полках для того, архивной памяти человечества. Но разве этого мало? От самого философоведения зависит (от его отношения к предмету своих забот), стоит ли называть его кладовщиком или правильнее, может быть, – стражем сокровищницы. Сокровищницы человеческой мысли, в которой каждого ждёт предназначенное ему богатство. Такое богатство, которое забирает кто может, но сокровищница от этого не скудеет.

Практические замечания

o (Имитация универсального понимания) Понятие о философоведении необходимо практически – для того, чтобы высвободить философию из его крепких объятий. Нужно выйти из-под гипноза эрудиции, отстраниться от аналитического напора рационализма, чтобы ощутить смысл и пользу подлинной философии.

o (Комментарии и схемы) Будем внимательны к комментатору. Если он говорит от своего имени, если всерьёз переживает то, что комментирует, это такой же ищущий человек, как и мы с вами. Если он считает, что писать о ком-то или о чём-то – значит подчинять описываемое (а заодно и читателя) своей власти, будем настороже. Это всего лишь философовед в маске философа.

o (Проблемы мумификации и таксидермии) Если мы помним о том, что в основе каждого учения лежит живое ядро, найденное живым человеком, никто не склонит нас к почитанию чучела или мумии. Мы не поверим остекленелому взгляду и замершей навсегда величественной позе. Отойдём в сторону и чисто эстетически оценим труд чучельника.

o (Обезличивание личности) Не стоит потакать желанию философоведения представить философию рациональной научной дисциплиной. Это стремление направлено и против личностного творчества подлинных философов, и против тех, кому философия призвана помочь в ориентировании. Наше дело – восстанавливать то личное начало, которое стараются от нас замаскировать.

o (Жажда панацеи) Пусть нас не прельщает универсальное решение всех проблем одним махом. Важнее, чтобы учение помогало нам в узловых проблемах нашей собственной ориентации. Нам нужен не лозунг на стенку, а указатель путей, начинающихся от нашего дома.

o (Беспристрастная безответственность) Объективное учение легко может потерять из поля зрения ту малость, которая не даёт мне покоя. Беспристрастному учению могут оказаться слишком чужды обуревающие меня страсти. И я буду рад субъективности, буду рад пристрастию, если они способны помочь мне. Будем искать в философии не научную отстранённость, а жизненное сочувствие.