Человек-Т, или Приключения экипажа "Пахаря"

– Хорошо, – кивнул Доктор. – А как насчет напитков?

– Каких именно? – чуть улыбнулся Няса.

– Спиртосодержащих, – пошел напрямик Капитан. – Вы употребляете хмельное? Оно вам не вредно?

– Разумеется. Мы умеем делать и пьем вино. И нечто вроде пива тоже. Известен нам с древних времен и спирт. А что?

– Э-э… дело в том, что у нас, людей, принято в знак дружбы и уважения… В общем, наш корабельный робот Умник готовит совершенно изумительный коктейль под названием «Милый Джон», и мы хотели бы вам предложить выпить за знакомство.

Все это Капитан выпалил одним духом, вытер пот со лба и выжидательно посмотрел на Нясу.

– С удовольствием, – сказал тот. – С удовольствием и одним условием.

– Каким? – насторожился Капитан.

– Вы тоже отведаете наш фирменный гойтский коктейль. Кстати, и время обеда как раз подошло.

– Условие принимается, – широко улыбнулся Капитан.

Эпизод шестой

Лекарство для мальчика Кости я достал.

Моего скверного английского, неистребимого репортерского нахальства, мужского обаяния, а также известного количества американских денежных знаков вполне хватило, чтобы, познакомившись в ближайшей к фармацевтическому центру закусочной с хорошенькой лаборанткой, назначить ей свидание, а потом… В общем, это длинная и только мне интересная история. Не обошлось без применения Нуль-Т и некоторых издержек морального характера, но достаточно сказать, что уже через двадцать часов после Машиного звонка я был в Москве с необходимым количеством ампул нужного препарата.

В Москве было три часа дня, за окном светило теплое сентябрьское солнце, и меня после всех приключений последних суток изрядно пошатывало. Но нужно было торопиться – отпущенное время сокращалось быстро, и я, хлебнув в качестве допинга чудом оставшегося в доме коньяка, позвонил Маше.

Мы встретились у больницы: я, Маша и отец мальчика Кости, который приехал туда на чудовищных размеров джипе «Паджеро» черного цвета. Он вылез из него в сопровождении двух охранников, чем-то неуловимо напоминающих этот самый джип, в котором они только что сидели. Мы с Машей уже ждали у крыльца около пяти минут, и, помнится, я удивился тому, что вот мы пришли вовремя, а он, отец, который, казалось бы, должен быть самой заинтересованной стороной, опаздывает.

– Я извиняюсь – пробки, – буркнул он, подходя к нам. – Меня зовут Михаил.

– Леонид, – представился я.

Руки Михаил не протянул. Стоял напротив, разглядывая меня некоторое время прозрачным внимательным взглядом.

И я от нечего делать тоже его разглядывал.

Был он чуть ли не на голову ниже меня, лет, наверное, около сорока, с изрядным ранним брюшком и глубокими залысинами на лбу. Его лицо тем не менее можно было бы назвать симпатичным, не будь оно столь одутловатым и нездорово бледным. Только вот глаза… Светло-голубые и прозрачные – они словно липли к человеку, на которого были обращены, и оставались холодными даже тогда, когда губы улыбались, образуя на тщательно выбритых щеках две совершенно милые, обычно не свойственные мужчинам ямочки. Да, серьезный мужик, кажется, подумал я тогда. Или умело хочет казаться таковым.

Впрочем, к тому времени я так устал, что мне было как-то уже совершенно все равно, кто он такой, этот отец мальчика Кости по имени Михаил, почему он ходит с охраной, ездит на дорогущем и, на мой взгляд, совершенно нелепом джипе, не протягивает людям руки и разглядывает их такими, прямо скажем, неприятными глазами.

– Вы достали лекарство? – спросил наконец он.

– Да, – сказал я.

– Покажите.

Я вытащил из сумки две коробки с ампулами и протянул ему.

– Да, это оно, – сказал он, повертев их в руках. – Как вам это удалось – ведь его не было в Москве?!

Я пожал плечами и позволил себе чуть снисходительную улыбку (с моими-то теперешними способностями и не позволить!).

– Мне вот не удалось, – продолжал он. – А вам удалось… Дима!

– Я! – отозвался один их телохранителей.

– Бери это, – он отдал ему коробки, – и вприпрыжку к врачу. Скажи, что от меня и что я скоро подойду. Пусть начинает. И скажи, что если теперь он… Ладно, ничего не говори. Я сам.

Совершенно безликий, но очень большой и квадратный Дима принял драгоценные коробки в руки-ковши и скрылся за стеклянными дверями больницы.

– Вот мне и хочется узнать, – снова обратился ко мне Михаил, проводив телохранителя взглядом. И улыбнулся. Губами и ямочками.

Н-да, подумал я, что-то пока даже благодарности не слыхать. Однако, может, он так испереживался за судьбу сына, что уже перестал адекватно воспринимать действительность? Впрочем, какого черта! Уж на обычное человеческое спасибо его соображалки должно было хватить в любом случае.

– Что именно? – осведомился я, доставая сигареты и закуривая.

– Как вам удалось достать то, что я достать не смог?

– Бывает, – сказал я. – Не берите в голову, Миша.

– Разве это главное? – теперь уже не выдержала Маша. – По-моему, главное, что мы смогли помочь Косте.

– Да, конечно, – он отвел глаза в сторону. – Спасибо.

– Не за что, – усмехнулся я. Этот тип мне уже изрядно надоел, и мне хотелось поскорее забраться в постель. Желательно с Машей.