Человек третьего тысячелетия

7–8 тысяч лет тому назад на Земле появились первые деревни и укрепленные городища. Тогда приручили первых животных, начали высевать первые культурные растения в поймах рек. Появилось сельское хозяйство, и несколько сотен, даже тысяч человек смогли жить оседло, всю жизнь на одном месте. Крестьяне были сыты намного чаще, чем охотники и собиратели. Их труд давал намного более стабильный доход, и к тому же зерно можно было накапливать. Кукуруза, рис, пшено и пшеница могут лежать и 20, и 30 лет и не портиться. Если откладывать даже самую небольшую часть урожая, этого хватит на черный день.

Бродячие охотники хотели бы поживиться этими запасами, но в городах и селах жили сотни и тысячи людей, а охотники не могли собрать в одном месте больше ста или двухсот воинов – большему числу попросту не хватило бы пищи в одном месте. Крестьяне могли не бояться за свое достояние.

Крестьянское население затапливало Передний Восток, Балканы, Средиземноморье. За считанные сотни лет там, где кормились тысячи, стали кормиться сотни тысяч. Исчезал страх голода, зависимости от слепых сил природы. Эту проблему удалось решить навсегда. Но возникали новые проблемы… Например, проблема загрязнения.

Крестьяне волей-неволей приучались к порядку: территорию поселка можно было превратить в помойку за считанные дни, самое большее – недели. Короткий срок – и в поселке жить уже невозможно: тучи мух и их личинок, отвратительный запах… и болезни. С ними происходило то же, что с женщинами в стационарных жилищах охотников на мамонта.

Люди редко по-хорошему усваивают даже самые полезные вещи. Но беды и катастрофы учат их совершенно замечательно! Наверное, потребовалась не одна эпидемия, чтобы научить людей не швырять объедки где попало, выносить или хотя бы закапывать кухонные остатки, подметать и убирать в деревне и городе, делать помойки за пределами поселка.

Наверное, немало людей последовало за предками, которых безутешные родственники хоронили в больших керамических кувшинах, под полом жилища. Бродячие охотники оставляли покойника там, откуда уходили, часто вообще не делая могилы. Крестьяне пытались оставить предка там, где живут сами. Само по себе стремление не расставаться с любимым стариком даже симпатично… Но возникали последствия…

Глина хорошо «держит» любую заразу, но если много людей умирало от какой-то инфекции, никакая глина не спасала. Людям пришлось делать кладбища отдельно от своего дома. А те, кто не хотел изменяться, рано или поздно вымирали.

В историческое время

Первая канализация появилась еще на Древнем Востоке, 4–5 тысяч лет тому назад. Это были канавы, которые выводили из города нечистоты. 2–3 тысячи лет назад канавы стали покрывать деревянными или керамическими крышками, потом научились делать специальные трубы.

Помойки и канализация были в городах Греции и Рима, средневековой Европы. И все-таки города были скученными, грязными, неаккуратными. Во многих местах нечистоты выливали прямо на улицы, и даже если были канализационные канавы, это мало меняло дело: ведь нечистоты текли прямо вдоль улиц.

Если были уборные – то такие же «будочки», как в наше время в деревнях и на садовых участках. Нечистоты из заполненных ям вычерпывали специальными черпаками на длинных рукоятках и вывозили в огромных бочках, по ночам. Откуда и оборот в русском языке: «ночное золото». Что это значит, молодежи уже трудно понять.

Вывозить мусор было трудно – ведь не было автомобилей. Выбрасывали мусор недалеко, и город быстро обрастал помойками. В Древнем Новгороде хозяева старались не выметать со двора, а мести мусор с улицы на свой двор: тогда двор становился выше окружающих усадеб, и текло не в этот двор, а из него к соседям и на улицу.

В Новгороде в слое XIV века на Ильиной улице обнаружили громадный слиток свинца весом порядка 150 килограммов. Анализ состава металла показал: слиток свинца происходит из окрестностей Кракова. Вес слитка полностью соответствовал нормам, которые были приняты тогда в международной торговле; слитки такого веса и поставляла Польша в другие страны.

На слитке видны клейма с изображением орла и буквы «К», увенчанной короной. Орел – «ожел бялый», до сих пор служит символом польской государственности, клеймо же в виде буквы «К», увенчанной короной, принадлежит польскому королю Казимиру Великому.

Страшно представить себе, какая поистине чудовищная грязь царила в городе, если в нем «затерялся» незаметно золотой слиток в полтора центнера весом! Не говоря ни о чем другом, такой слиток даже в наши дни представляет собой немалую ценность, а уж в XIV веке это было целое состояние. Представляю, как искали его, как сожалели о потере…

В культурном слое Парижа находили золотые и серебряные украшения, вполне целые, пригодные для использования металлические гребни и бусы. Их роняли в грязь и уже не могли отыскать.

Чище было в городах новых, возникших впервые там, где раньше не было таких центров концентрации людей. То есть там, где еще не загадили.

Чистая вода