Когда поутру римские чиновники стали расследовать скандал в Гефсиманском саду, неожиданно выяснилось, что там был задержан и сам Иисус Христос, новоявленный Бог. Но центурионы не стали ввязываться в дела духовные и передали его священникам.
Иошуа отвели к Каифе.
Тот сразу сообразил, кто попал к нему. И, не мудрствуя лукаво, быстро организовал судилище.
Иошуа обвинили в попытке разрушения Храма и в обмане о построении его в три дня. Свидетелей этих преступных речей конечно было много.
И Иошуа, видя, что дела плохи, решил всех напугать и впервые заявил, будто он и есть Бог. К его удивлению, никто не испугался. Наоборот, обрадовались. Фарисеи быстро объяснили людям:
– Раз он Бог, значит, бессмертен, а раз бессмертен, то если его римляне и распнут на кресте, вреда ему не будет.
Суд тут же признал его виновным и приговорил к смерти.
Затем новоявленного Бога потащили к римскому прокуратору Понтию Пилату, чтобы тот утвердил решение Синедриона.
Понтий Пилат, узнав, кого к нему привели фарисеи, отослал их всех к Ироду.
Ирод, «налюбовавшись» на Иисуса Христа, о котором очень много слышал, утвердил решение священников и отправил их опять к Пилату.
Пилату все это начало надоедать. У него в застенке полно было настоящих преступников, воров и убийц, которых надо было казнить сегодня, а тут какого-то сумасшедшего то и дело приводят к нему. Он решил выпороть Христа и прогнать на все; четыре стороны.
Но Каиафу и форисеев это не устраивало. Они пригрозили Понтию Пилату доносом в Рим, что он, римский прокуратор, помиловал человека, призывавшего народ Израиля не платить Риму подати.
Пилат задумался. Потом велел привести к себе этого странного человека.
– Правда ли, что ты призывал народ не платить Риму?
Если бы Иошуа ответил отрицательно, то спас бы свою жизнь. Но он, уставший и замученный, сказал:
– Все на Земле от Бога и платить надо только ему. И это – истина.
Услышав такое, Пилат велел распять Иошуа.
Он был римским патрицием. И процветание Рима считал святым делом каждого римлянина.