Человек в черном

Когда изрядно уставшие, все еще потные ребята построились в одну шеренгу перед флагштоком, Чингиз скомандовал:

— Равняйсь! Смирно!

И начал перекличку:

— Дрозд Полина.

— Я, — ответила девушка.

— Закревский Вадим.

— Я, — ответил Вадик.

— Кристаллинский Алексей.

— Я, — ответил Алеша.

— Кузнецов Павел.

— Я, — отозвался Кузя.

— Лазарев Николай.

— Я, — ответил Мик.

— Плоткина Каролина.

— Я, — отрапортовала Каролина.

— Прохоров Константин.

— Я, — ответил Костя.

— Руриков Евгений.

— Я, — ответил тот.

— Черненко Виктор.

— Я, — отозвался Черный.

— Доклад дежурного! — напомнил Чингиз.

Вперед вышел Павел Кузнецов и по-военному доложил:

— Ночью и утром происшествий не было! На построение явились все, кроме Лизы Стариченко, которая занимается завтраком — варит пшенную кашу. Дежурный — Павел Кузнецов. Доклад окончен.

— Доклад принят! — ответил Чингиз и торжественно произнес: — Право поднять флаг сегодня предоставляется Каролине Плоткиной.

— Блин, а чего мне? — удивилась Каролина.

— Каролина Плоткина сегодня у нас именинница, поэтому ей предоставлена честь… — начал Чингиз.

— Ой, да это в паспорте ошиблись! Мне ехать надо было, ну и мы решили ничего не переделывать. А я зимой родилась, в декабре, — пожала плечами Каролина.

— Вы что, отказываетесь от оказанной вам высокой чести поднять флаг, то есть флаги? — спросил Чингиз.

— Нет, почему. Я подниму. Если получится, — пожала плечами Каролина и торжественным шагом направилась к флагштоку.

Чингиз включил гимны — российский и киргизский — и, вернувшись к Каролине, помог ей поднять флаги. Российский триколор и киргизское алое полотнище с лучистым солнечным знаком взметнулись в небо.

Когда стихла музыка, Чингиз заявил:

— Все вы наверняка помните лозунг, который встретил вас с утра?

— Помним! — не очень дружно отозвались ребята.

— Что там написано?

— Сила — аргумент дебилов! — выкрикнул Мик.

— Вот-вот, и мы сегодня будем развивать свой интеллект. Сначала у нас будет завтрак, затем после уборки — беседа на тему «Семь смертных грехов и как с ними бороться». Потом занятия по интересам — тайская борьба, оказание первой помощи, стрельба и так далее. Обед, отдых, занятия музыкой, пением, вечер у костра. Планировалось, что мы будем вечером отмечать день рождения Каролины. Но раз она родилась не сегодня, нужно подумать, чем этот праздник заменить.

— А чего заменять! Давайте праздновать! Каролина, ты же не против! — выкрикнул Мик.

— Я не против! Я только за! — отозвалась Каролина.

— Ладно, хватит болтать! Все на завтрак! — скомандовал Чингиз.

Когда ребята направились к палатке, в которой Лиза уже накрыла на стол, разложила кашу по мискам, Чингиз заявил:

— Чай сегодня я заварю вам сам.

Глеб, съев пару ложек пахнущей дымком, щедро заправленной подсолнечным маслом пшенной каши, встал из-за стола и, стараясь не шуметь, направился к костру, где Чингиз заваривал чай. Когда Глеб выглянул из-за палатки, тот открутил крышечку у одного из флаконов с добавками и всыпал содержимое в кипящую воду, куда уже, надо полагать, засыпал заварку или травяной сбор.

— Ну что, чай готов? — спросила, выйдя из палатки, Лиза.

— Готов! Несите половник и кружки! — сказал Чингиз.

Ребята, каждый со своей кружкой, подошли к костру.

Чингиз начал разливать чай. Глеб тоже подал свою кружку. Поскольку чай был горячим, а кружки железными, реакция на чудодейственный напиток последовала не сразу.

Первой попробовала чай Каролина и тут же выплюнула.

— Что это?! — возмутилась она. — Вы хоть сами пробовали, что сварили?

— А что такое? — удивился Чингиз.

— Знаете, песня такая есть, — и Полина запела: — Вместо сахара ложки и боле насыпала бабушка соли!

— Точно, чай соленый! — возмутился Вадик, и Чингиз, растерявшись, даже не сделал ему замечания.

— Ну запейте минералкой! — посоветовал Чингиз, пытаясь найти выход из положения.

Но, как отметил Глеб, сам чай так и не попробовал на вкус.

— Он что, правда соленый? — спросил Чингиз у Глеба и Лизы, когда дети разошлись.

— Да, и довольно сильно, — сказал Глеб, отпив чаю из кружки.

— Странно, — покачал головой Чингиз. — Очень, очень странно.

— Что тут странного? — спросил Глеб.

— Неважно. Об этом потом, — сказал Чингиз и напомнил: — Сейчас у них полчаса свободного времени и затем занятия, которые обычно проводил наш американский друг. Но теперь их буду проводить я. Пусть усаживаются под тентом.

Это было довольно интересное решение. Чуть в стороне от палаток был натянут тент, под которым стояли довольно удобные складные кресла, какие обычно используют рыбаки. Подростки садились полукругом и слушали того, кто выступал.

Чингиз пришел к ребятам лишь с маленьким блокнотиком, в который, впрочем, почти не заглядывал. Он тоже сел в кресло. Глеб и Лиза сидели вместе с подростками.

— Сегодня мы с вами поговорим о семи смертных грехах, — начал Чингиз, и ребята, уже привыкшие к тому, что за каждый неверный шаг и даже лишнее слово будут наказаны, встретили это молчанием.