«Моя дорогая Энн Беддингфелд!
Не могу устоять против искушения послать вам письмо не столько ради удовольствия писать его, сколько ради огромного наслаждения, которое, я знаю, вы испытаете, его получив. Наш друг Рейс оказался совсем не таким умным, каким представлялся, не так ли?
Я думаю назначить вас своим литературным душеприказчиком. Посылаю вам свой дневник. Б нем нет ничего, что заинтересовало бы Рейса и его команду, но, я полагаю, там есть места, которые могут позабавить вас. Используйте его как хотите. И предлагаю вам написать статью для „Дейли бюджет“ — „Преступники, которых я встречала“. Только с одним условием — я буду центральной фигурой.
Я уверен, что к настоящему моменту вы уже не Энн Беддингфелд, а леди Ирдели, царящая на Парк-Лейн. Хотелось бы только сказать, что я не держу на вас зла. Разумеется, в моем возрасте трудно начинать все сначала, но, между нами, у меня был предусмотрительно отложен небольшой резервный фонд. Он очень пригодился, и я подбираю небольшую милую компанию. Между прочим, если вы когда-нибудь случайно встретитесь с нашим забавным другом Артуром Минксом, скажите ему только, что я не забыл его, хорошо? Это будет для него неприятным сюрпризом.
В целом я считаю, что проявил в высшей степени дух христианства и всепрощения. Даже по отношению к Пейджету. Я случайно узнал, что он, или, вернее, миссис Пейджет, на днях произвела на свет шестого ребенка. Скоро Англия будет населена одними Пейджетами. Я послал новорожденному серебряный кубок и открытку, в которой выразил готовность быть крестным отцом. Представляю себе, как Пейджет понесет кубок и открытку прямо в Скотленд-Ярд без малейшей улыбки на лице!
Благословляю вас, светлые глазки. Наступит день, когда вы поймете, какую ошибку совершили, не выйдя за меня замуж.
Гарри был в ярости. Это единственное, в чем мы не сходимся. Для него сэр Юстес — человек, пытавшийся убить меня, человек, ответственный за смерть друга. Покушения сэра Юстеса на мою жизнь всегда озадачивали меня. Они, так сказать, не вписываются в общую картину. Ибо я уверена, что он всегда испытывал ко мне неподдельно добрые чувства.
Тогда почему же он дважды пытался убить меня? Гарри говорит: «Потому что он проклятый негодяй», — и, по-видимому, думает, что вопрос исчерпан. Сьюзен проявила большое умение разбираться в людях. Я разговаривала с ней, она приписывает это «комплексу страха». Сьюзен немного увлекается психоанализом. Она указала мне, что вся жизнь Юстеса определялась стремлением к безопасности и комфорту. Он обладал обостренным чувством самосохранения. А убийство Надины сняло определенные запреты. Его действия не выражали его чувства ко мне, а являлись результатом всепоглощающего страха за собственную безопасность. Думаю, Сьюзен права. Что касается Надины, то она была из тех женщин, которые заслуживают смерти. Мужчины идут на сомнительные предприятия, чтобы разбогатеть, но женщины не должны из низменных побуждений притворяться, что они влюблены, когда на самом деле не любят.
Я могу достаточно легко простить сэра Юстеса, но никогда не прощу Надину. Никогда, никогда, никогда!