Человек в круге

— В четверг, рядом с этим кафе. В восемнадцать ноль-ноль. Значит, вечером.

После него я бросился вновь к Железновскому. Я нашел его слегка выпившим в его холостяцкой квартире. Она у него была двухкомнатная, кто-то здесь, видимо, убирал — в принципе чисто и, как всегда, когда человек холостякует, пьет, пусть и в меру, непременно курит, — с особым духом, затхло-стоящем везде: и на кухне, и тут, где кровать, и там, где письменный стол.

— Чего? Всего боится человечек?

Я кивнул головой.

— И ты в «зомби» не поверил? Прилетел ко мне за консультацией…

— А что же делать?

Железновский встал, пошел к буфету, достал бутылку вина, два бокала, принес это все в одной руке. Потом полазил в шкафу и вытащил какую-то папку с бумагами. Молча подошел опять к столу, бросил на него папку — на мой край стола, налил по полному бокалу, чокнулся со мной — я еще не взял свой бокал, и сказал сморщившись:

— Читай. И мотай на ус.

Потом я, много позже, обо всем том, что дал мне просмотреть Железновский, читал в одной из газет. Там, в газете, шла речь только о единичных случаях, а тут, у Железновского, фигурировали многие фамилии. Шла речь вот о чем:

а) неугодных работников ныне все чаще (имелись в виду работники КГБ) увольняют с диагнозом шизофрении;

б) в органах сегодня существует сверхвысокочастотный излучатель;

в) еще в 1963 году Военно-медицинская академия в Ленинграде набрала в число подопытных, заплатив при этом, студентов Ленинградского университета. Их в течение месяца облучали электромагнитными волнами СВЧ. Сеансы проводились в специальной комнате, обшитой свинцовыми плитами. Генератор, смонтированный в рефлекторе, диаметром 50 сантиметров, стоял в 4–5 метрах от испытуемого, который садился к нему спиной;

г) испытуемые ощущали легкую тошноту, у одного выпадали волосы от легкого прикосновения, другой оказался более стойким и ему все было, как он выражался, до Фени Дуниной…

— Что посеешь, то и пожнешь! — Железновский налил еще в бокалы. Пусть пьет с нами не такой и трус Зиновий Борисович Мещерский. Он под копытами «зомби» Ковалева. — Железновский чокнулся с третьим стаканом, стоявшим теперь наполненным, но нетронутым.

— Тогда, выходит, что и Лена тоже под копытами генерала?

— Мыслишь! Пей!

— И это в самом деле серьезно?

— Я ничего такого не делал и не видел, как делают. Но когда заходит об этом разговор, относятся к этому серьезно… Естественно, начальство отрицает, что в городах нашей необъятной, — опять улыбка одними губами, страны наличие СВЧ-излучателей, которые превышали бы допустимые уровни, затрагивали проблемы экологии, людей, их здоровья, их управляемости со стороны.

— А люди, выходит, обращаются и в КГБ, и в МВД?

— Опять прозорлив.

— Потому и боится Мещерский Ковалева?.. Мещерский в любую минуту может поплатиться за то, что передал своему зятю? И Ковалев держит его на этом?

— Верно, пять!

— Что-то Мещерский мне тогда принесет из архивов? Он же будет бояться, что Ковалев все видит и все знает.

— Что-то принесет, но только не из той нашей поры. Там, как ты понимаешь теперь, почти все было связано с поездкой Берии. И, естественно, со всеми делами, которые варганил Ковалев, услуживая Берии. Особенно неприятным оказалось дело Соломии Зудько. Лаврентий Павлович приказал перед своим арестом — словно чувствовал — окончательно убрать себя из поездки… Ездил двойник.

— А почему дело Зудько оказалось самым острым и неприятным?

— Не знаю.

— А ты размышлял над этим?

— Меня к делу Зудько не подпускали. Я лишь допрашивал несколько раз ее мужа.

— А кто может знать это хорошо?

— Наверное, Шмаринов.

— Или Ковалев?

— Нет, в мои размышления он вписывается не авторитетно.

— Как это понять?

— Когда-нибудь поймешь.

— Убирал следы по Зудько ты?

— Не только я. Потому все — расплывчато. Размышления, догадки — одно, а конкретные вещи… Это другое.

— А о «зомби»? У вас о Ковалеве в этом плане что-то есть?

— Мы в отделе посмеялись, получив информацию: Ковалев — «зомби», стал пояснять Железновский — мне было приятно, что в последнее время он разговаривает со мной серьезно. — Но некто прислал Горбачеву секретную программу ЦРУ «МК-культура». И кто, ты думаешь, этот некто? Шугов. Шугов через своих людей переслал копии писем наших людей с просьбой расследовать факты облучения.

— Зачем это надо Шугову? — спросил я.

— Думаю, выявление истины. Человека в свое время выгоняют из страны. Точнее — заставляют уйти. Разве он простит это своим врагам? Борьба между Шуговым и Ковалевым вступает в полную силу. Все средства борьбы хороши… Кто победит?