Человек в поисках себя

Это означает, что развлекательному продукту придается ценность, или видимость ценности, желанием потребителя; в нашем случае потребители являются их повелителями, их публикой. Представьте Крейслера после отыгранного концерта, благодарящего слушателей за уделенное время! Можно провести параллель между этой ремаркой радиовещателя и придворным шутом, который должен был не только играть представление, но и одновременно умолять своих господ снизойти до развлечения его игрой, – в итоге придворный шут оказывался в максимально унизительной позиции, которую только способно принять человеческое существо.

Понятно, что мы не критикуем конкретно радиодикторов. Эта реплика просто характеризует повсеместный подход в нашем обществе: множество людей судит о ценности своих действий, основываясь не на действиях как таковых, а на том, как они будут восприняты. Как если бы некто должен был бы откладывать свое суждение до того, пока не посмотрит на свою аудиторию. Человек в пассиве, то есть тот, для кого или в отношении кого было произведено действие, обладает властью сделать данное действие эффективным или неэффективным, а совсем не тот человек, кто это действие производит. Так мы получаемся исполнителями, а не личностями, живущими своей собственной жизнью и действующими самостоятельно.

Используя иллюстрацию из сексуальной сферы, представим, что мужчина, осуществляя половой акт, умоляет женщину: «Пожалуйста, испытай удовольствие», – такая тенденция существует на самом деле, хотя в большинстве случаев и на бессознательном уровне, среди мужчин в нашем обществе в гораздо большем объеме, чем это признают. И чтобы проиллюстрировать, как данная тенденция аукается в личных отношениях, можно добавить, что когда мужчина преимущественно заинтересован в удовлетворении женщины, то его раскрепощенность и активная сила не попадают в фокус его внимания, и во многих случаях это как раз и является причиной, почему женщины не получают полного удовлетворения. Неважно, насколько технически подкован жиголо, женщина вряд ли предпочтет его настоящей страсти! Сущность жиголо, позиция придворного шута – когда сила и ценность соотносятся не с действием, а с пассивностью.

Другой пример того, как разрушительна бывает утеря веры в собственное «я» в наши дни, можно наблюдать в ситуациях, подразумевающих юмор и смех. Большинство людей не осознает, насколько тесно взаимосвязаны чувство юмора и самость. В норме у юмора должна быть функция сохранения чувства собственного «я». Это выражение нашей уникальной человеческой способности чувствовать себя субъектами, которых не засасывает объективная ситуация. Это здоровый способ держать «дистанцию» между собой и проблемой, способ отступить в сторону и посмотреть на ситуацию в перспективе. Человек не может смеяться в панике, поскольку в такой момент он поглощен ситуацией, а различие между ним как субъектом и объективным миром вокруг него стерто. Насколько долго человек может смеяться, настолько долго он не в полной мере находится под давлением страха или тревожности. Отсюда и бытующее в народе убеждение, что способность смеяться в минуты опасности – это признак мужества.

В случаях с психически больными людьми в пограничных состояниях: пока у человека присутствует подлинный юмор, то есть пока он способен смеяться или смотреть на себя с мыслью, как некто выразился: «Каким же сумасшедшим я был!» – он сохраняет свою индивидуальную личность. Когда любой из нас, нервнобольной или нет, проникает в суть своих психологических проблем, то его нормальной спонтанной реакцией является смех – озарение типа «ага!». Юмор появляется в результате нового подтверждения чьей-либо самости как субъекта, действующего в объективном мире. Теперь, зная функцию, которую юмор в норме выполняет для человека, давайте зададимся вопросом: каково преобладающее отношение к юмору и смеху в нашем обществе? Наиболее удивительным будет тот факт, что из смеха сделали товар. Мы измеряем смех, звукозаписывающая машина подсчитывает, что в том или ином фильме или радиопередаче было «такое-то количество смеха», как будто смех – это исчисляемое явление, как дюжина апельсинов или корзина яблок.