Человек в стене

Хенри взял печенье из жестяной банки, которую предложила ему Ванья.

— Вкусно, — сказал он. — Замечательно, что ваша дочка понимает, что настоящее масло лучше маргарина.

Ванья улыбнулась, оглаживая подол рубашки.

— Ну, — сказал Хенри, — а я как раз обхожу всех жильцов, чтобы представиться. Вы получили мое письмо?

— Это был красивый жест, — ответила она. — В этом городе сейчас так редко кто-то делает нечто настолько личное!

— Вы только недавно переехали? — спросил Хенри. — Кажется, я уловил какой-то акцент.

Ванья поставила свою чашку на стол.

— Да, мы приехали из Лудвики. Я училась в Стокгольме в колледже, но, когда появились дети, мы переехали на север.

Внезапно она почему-то слегка смешалась. Хенри решил не задавать больше вопросов на эту тему.

— И как, вам тут нравится? — спросил он. — Похоже, вы устроились вполне уютно.

— Да, нам здесь нравится. У меня три дочери, — сказала Ванья, показывая в сторону висящих на стене фотографий. Хенри вежливо посмотрел на них.

Когда он отвел взгляд от фотографий, в дверях стояла маленькая девочка.

— Это Альва, моя младшая, — пояснила Ванья. — Хочешь печенья?

Девочка вошла и села в кресло. Она взяла из жестянки одну штучку и проглотила ее. Хенри догадался, что именно она испекла печенье. Судя по всему, есть его ей тоже нравилось. Рубашка на ее животике натянулась, а щеки были круглыми и красными.

— Привет, — сказал Хенри.

Девочка ответила лишь после того, как Ванья грозно на нее посмотрела.

Стало тихо. Настроение в комнате изменилось. Что-то повисло в воздухе, стены словно накренились, наступая на Хенри. С извиняющейся улыбкой он принялся расстегивать пуговицу на рубашке. Возясь с ней, он осознал, что вспотел.

— Я просто хотел спросить, как вам тут живется, — проговорил Хенри, снова улыбаясь Альве. — И еще — не замечали ли вы тут чего-нибудь странного? Чего угодно?

Он закусил губу. Его вопрос прозвучал как-то по-идиотски и мог вызвать подозрения.

— Странного? Что вы имеете в виду?

Хенри прочистил горло. Девочка смотрела на него не мигая, и от этого ему стало неуютно. От ее пронзительного взгляда невозможно было укрыться.

— Ну, я и сам толком не знаю, — сказал Хенри, — потому и спрашиваю. Женщина с верхнего этажа слышала, как в стенах что-то скребется. Не хотелось бы вас тревожить, но я боюсь, что в доме крысы. Я подумал, вдруг у вас тоже какие-то проблемы?

Ванья выпрямилась.

— Крысы? Я ни одной не видела, но даже слышать о них не слишком-то приятно.

Она одним глотком допила свой кофе.

— Ох, лучше бы вы этого не говорили! Теперь я ночами спать не смогу, думая о крысах.

— Простите, но мне хотелось бы докопаться до истины, какой бы она ни была. Для меня очень важно благополучие моих арендаторов.

Девочка забралась в кресло с ногами. Она по-прежнему не отводила взгляда от Хенри. Интересно, подумалось ему, не связано ли это с тремя звездочками, приклеенными на плане, который он нашел, к обозначению их квартиры?

— А еда у вас не пропадала, не замечали?

Хенри сделал паузу, подбирая слова.

— Я подозреваю, что крысы пробираются в квартиры и подъедают продукты в буфетах.

Ванья махнула на него рукой:

— Пожалуйста, хватит уже! У меня от таких разговоров мурашки по телу. Как нам быть: просто поставить крысоловки или у вас есть еще какие-то предложения?

— Нет, в этом нет необходимости.

Девочка не сводила с него громадных глаз, когда он поднялся.

— Я буду на связи и дам знать, если появятся какие-то новости или если я решу, что поставить крысоловки все-таки придется. Но вы все равно сообщите мне, пожалуйста, если увидите или услышите что-то необычное.

Ванья тоже встала и поставила чашки обратно на поднос.

— Конечно, какой у вас телефон? Хотя, кажется, у меня где-то сохранилось ваше письмо.

Хенри пошарил в кармане и достал визитку.

— Звоните в любое время дня и ночи. Я подъеду как только смогу.

Он выдавил из себя улыбку и сказал:

— Спасибо за кофе.

Ванья проводила его до двери.

Хенри постучал по платяному шкафу в прихожей и проговорил, надевая ботинки с помощью обувного рожка:

— В этом доме такие маленькие прихожие!

— Разве? — переспросила Ванья. — Честно говоря, я об этом даже не задумывалась.

Выходя, Хенри запутался в веревке, к которой был привязан колокольчик, и его звук эхом разнесся по всей лестнице.

* * *

Ванья вернулась в гостиную и забрала поднос на кухню.

— Какой внимательный домовладелец! — сказала она. — Я никогда раньше таких не встречала.

Она открыла посудомоечную машину и загрузила туда чашки, не ополаскивая. Альва прислонилась к кухонному шкафчику.

— Я не хочу, чтобы ты его пускала, если он снова придет, — сказала она и скрестила руки на груди.

Ванья оторвала взгляд от грязной посуды и посмотрела на дочь.

— Почему ты так говоришь? — спросила она. — Вы что, встречались с ним раньше?

— Нет, — сказала Альва, — но он мне не нравится.

На лице Ваньи появилось усталое выражение.

— Теперь я иногда совсем тебя не понимаю, Альва.

— Может, ты никогда меня не понимала, — ответила девочка.

Ванья опустилась на стул.

— Но, Альва, я очень стараюсь. Честное слово!

Усталое выражение неожиданно сменилось совершенно другим.