Человек в стене

— И ты тоже могла бы немножко постараться. Сейчас у меня такое ощущение, что только я одна борюсь за нашу семью.

Альве немедленно захотелось многое сказать и спросить, но слова застряли в горле. Почему Ванья утверждала, что папа болен? И почему его держат в тюрьме?

Альва закрыла глаза и представила мрачную пустую комнату. Грязные стены, с потолка свисает единственная лампочка. Возможно, ей снилось что-то подобное или по телевизору показывали, но у нее было явное ощущение, что она уже видела где-то это помещение. А возможно, она сразу узнала его, потому что папа побывал там и мысленно послал ей изображение. Телепатически. Этого нельзя исключать полностью, подумала она. В ее книге описано несколько подобных примеров.

Так вот, комната с голыми стенами. Папа на койке. Его голова опущена, плечи поникли. Он плакал, закрывая лицо руками. Он скучал по дочкам. Правда, по Ванье он не скучал. Он был женат на ведьме.

Альва хотела спросить мать о той ужасной ночи. Спросить, почему она тогда вела себя так отвратительно. Она кричала папе, что он больной на голову. Это было после того, как папа ударил ее по лицу. Возможно, там фигурировал нож, но тут Альва не была уверена. Может, ей только приснилось, что Ванья сжимала нож в дрожащем кулаке.

Альва расстроилась, вспомнив, как родители орали друг на друга весь вечер, а потом пришли соседи. В конце концов полиция тоже явилась. Полицейские запихнули папу в патрульную машину, а он все пытался вырваться.

Ей совсем не хотелось об этом думать. Дело наверняка не в папе. Должно быть, Ванья сделала что-то такое, отчего он пришел в неистовство.

Никто ничего ей не рассказывал. Никто не поговорил с ней о том, что случилось, хоть Ванья и твердила вечно, какая она, Альва, умная. Вот и рассказали бы ей все!..

— Ты совершенно ничего не понимаешь! — закричала Альва. Она бросилась в свою комнату и с грохотом захлопнула за собой дверь.

* * *

Альва посмотрела на часы: пятнадцать минут двенадцатого. Она думала, что хорошо бы еще немного поспать, раз уж она собирается бодрствовать всю ночь, но не могла уснуть от возбуждения.

Она пыталась читать книги, чтобы скоротать время, но ни одна ее не увлекла. Теперь, когда девочка познакомилась с Вэ, все остальное казалось ей скучным. Даже конфискованная Ваньей энциклопедия сверхъестественных явлений была куда менее захватывающей, чем общение с ним. К тому же Альва все равно знала наизусть большую ее часть, и все, что там написано, не шло ни в какое сравнение с потаенным миром, который открыл для нее Вэ. И этот мир был от нее на расстоянии вытянутой руки. По телу Альвы пробегала нервная дрожь, пока она лежала в кровати в ожидании встречи с Вэ.

Ванья обычно ложилась спать примерно в половине двенадцатого, но сейчас из гостиной все еще доносилось приглушенное бормотание работающего телевизора. Вдруг Вэ не станет ждать Альву, если она опоздает? А без него в его ходы никак не попасть. То есть, конечно, она может войти через чердак, но нет никаких гарантий, что ей удастся найти Вэ во тьме лабиринта.

Она подумала о метке, которую Вэ обнаружил на чердачной панели. Кажется, он тогда очень огорчился, и она огорчилась тоже. Еще бы, ведь кто-то вломился к нему в дом!

Скорее всего, это был домовладелец. Она была почти уверена, что так и есть. Он задавал странные вопросы. Совершенно ясно, что ему известно куда больше, чем он сказал.

Часы показывали без десяти двенадцать, когда телевизор наконец умолк. Вскоре Альва услышала шаги матери в прихожей. Замок ванной закрылся. Где-то через минуту воду в унитазе спустили и включили кран.

За пять минут до полуночи дверь ванной снова открылась, и Ванья прошла в свою спальню. Альва испустила глубокий вздох. Должно быть, все это время она почти не дышала. Она сняла пижаму и натянула то, что лежало на стуле. Альва приготовила удобные вещи: темные спортивные штаны и мягкий черный свитер. В прошлый раз на ней были джинсы, и лазать в них по лестницам оказалось непросто.

За минуту до полуночи Альва выглянула в прихожую. Дверь в комнату Ваньи была приоткрыта, и оттуда падал луч света. Девочка выругалась себе под нос и вгляделась. Мать лежала в кровати и читала, лицо ее скрывала книга. Альва на цыпочках прокралась мимо.

Когда она открывала шкаф, ее лицо пылало от волнения. Она раздвинула вешалки и присела. Лаз был уже открыт, и она прокралась сквозь него в проход.

Вэ был еще бледнее, чем раньше, и Альва задалась вопросом, нормально ли он питается. Наверное, ей стоило захватить с собой какой-нибудь еды. Обычно она всегда следила за тем, чтобы в ее рюкзаке лежало что-нибудь для того, чтобы перекусить, но сейчас от возбуждения совершенно об этом забыла.

Альва улыбнулась. Никогда раньше она не пренебрегала возможностью поесть. Она чуть ли не постоянно что-нибудь жевала, какую-нибудь булочку или бутерброд, но сейчас ей ничего такого не хотелось.

— Привет, — прошептал Вэ, снова закрывая лаз и надевая на нее налобный фонарик.

Они шли уже довольно долго, когда Вэ повернулся к Альве и заговорил: