Человек воды

Кент часто кивал головой, но Ральф больше беспокоился о том, чтобы его поняли Трампер и Тюльпен. Сравнение с романом Хельбарта имело целью пролить необходимый свет на его работу для редактора Тюльпен и звукорежиссера Трампера.

— Ты сечешь? — спросил Ральф у Тюльпен.

— А тебе понравилась эта книга, Ральф? — ответила Тюльпен.

— Дело не в этом, дело вовсе не в этом, черт побери! — кипятился Ральф. — Она заинтересовала меня только в качестве примера. Ну конечно, она мне не понравилась.

— Думаю, она просто ужасна! — сказала Тюльпен.

— Практически нечитабельна, — добавил Трампер, направляясь в ванную с книгой под мышкой. На самом деле он еще даже не открывал ее.

Он уселся в ванну, окруженный записками, появление которых объясняется наличием телефона в ванной. Ральф перенес его сюда, когда обнаружил слишком большое число междугородних звонков, в которых никто не желал признаваться. Он был уверен, что прохожие с Кристофер-стрит заскакивали в студию для того, чтобы позвонить в другой город. Они проникали внутрь (по его теории), когда Тюльпен, Трампер и Кент были заняты в других комнатах студии. Как бы там ни было, любому проникшему в студию с подобной целью не пришло бы в голову искать телефон в ванной.

— Ну а если кто-то заскочит, чтобы воспользоваться ванной? — спросил Трампер.

Но, тем не менее, телефон был установлен в ванной. Стены, крышка сливного бачка, зеркало и полки были покрыты записками, номерами телефонов, срочными запросами и телефонными сообщениями, которые принимал Кент.

Сняв трубку с телефона, Трампер открыл «Роковые телеграммы». Ральф уверял, что особенность структуры этой книги делает возможным чтение ее с любого места, якобы все будет понятно. Открыв на середине, Трампер прочитал главу 77 от начала до конца.

Глава 77

«С первого момента, как он увидел ее, он догадался. И все же он упорствовал.

Мы мгновенно ощутили, что система соединения шарниров была непригодной. Тогда почему мы настаивали на этом?

В следующий момент коза была умервшлена, мы видели, что нас привели сюда для того же. Притворяться, что это не так, было бы абсурдным. И все же Мэри Бет солгала.

Как бы там ни было, не имело смысла использовать выдернутую розетку подобным образом. Однако это могло сработать.

В отвратительном потрошении Чарльза не было ни капли забавного. Странно, что мы не были шокированы, когда Холли засмеялась.

С такими ногами, как у него, Эдди оставалось не слишком много надежды. Но, взглянув на него, тем не менее, можно было подумать, что с его пальцами на ногах по-прежнему все в порядке.

— Не подходите ко мне! — стонала Эстелла, простирая руки.

Мы знали, что мысль о нуге с рогаликом противоречит концепции намазывания. Однако и то и другое было коричневым.

Разумеется, страх карлика перед очень большой кошкой Харольда не поддавался никакой логике. Но если бы вы провели какое-то время на коленях, то вы бы убедились, насколько по-другому все выглядит оттуда».

Это была глава 77. Заинтересовавшись «потрошением Чарльза», Трампер перечитал ее снова. Ему пришелся по душе отрывок о нуге и рогалике. Он прочитал главу в третий раз, раздражаясь оттого, что так и не понял, что случилось с ногами Эдди. И кто такая Эстелла?

В дверь ванной постучал Ральф; он хотел воспользоваться телефоном.

— Я понимаю страх карлика перед очень большой кошкой Харольда, — заявил ему Трампер через закрытую дверь. Ральф отошел, чертыхаясь.

Чего Трампер никак не мог понять, так это какое отношение имела книга Хельбарта к фильму Ральфа. Затем ему пришла в голову одна мысль: возможно, ни то ни другое вообще не имеет смысла. Почему-то это заставило его проникнуться большей симпатией к фильму. Расслабившись, он приблизился к унитазу. Однако расслабление оказалось чрезмерным, поскольку он позабыл расстегнуть ширинку. Из шланга с блокированным носиком очень трудно попасть в цель. Он пустил струю прямо себе в ботинок и, отскочив назад, сбил локтем в раковину телефон. Поморщившись, он неуклюже полил мочой путь к унитазу. Хотя писать в его состоянии было очень больно, но остановиться было бы еще больней.

Слишком большая плата за расслабление, подумал он. И тут ему на ум пришел один из множества уроков, извлеченных им из поэмы «Аксельт и Туннель» — страшная история о Спроге.

Спрог был телохранителем Аксельта: оруженосцем, слугой, точильщиком ножей, главным охотником, командиром разведчиков, излюбленным партнером в диспутах, надежным поставщиком шлюх. Когда они наезжали в захваченные города, Спрог пробовал все, что подавали Аксельту до того, как господин успевал что-либо съесть.

Старый Так подарил Спрога Аксельту в день его рождения, когда тому исполнился двадцать один год. Аксельт обрадовался Спрогу намного больше, чем любой из своих лошадей, собак или других слуг. В день рождения Спрога Аксельт подарил ему плененную гретцкую женщину по имени Флавия, которая пользовалась его высочайшим покровительством. Флавия очень нравилась Аксельту; так что вы видите, как высоко он ценил Спрога.