Человек восстает против Бога

— Мой сын родился двадцать пятого декабря, как считают римляне по своему календарю, — воскликнула мать греческого бога Диониса.

— И мой Митра, — произнесла иранская богиня Анигита.

— И мой Будда, — заметила индианка Майя.

Мария заломила в отчаянии руки:

— Я больше не могу молчать, слушая этих язычниц. Только мой сын Иисус Христос истинный спаситель мира. К нему приходили три волхва, их привела к нему на поклонение звезда.

— Эта звезда явилась ко мне, — сказала Майя. — Волхвы приходили на поклонение не к твоему, а к моему младенцу.

— Моего сына преследовали, — крикнула Мария. — Я вынуждена была бежать на осле.

— Именно так было со мной, — вспомнила Исида. — Я бежала с Гором в пустыню на осле. Мой сын пострадал за людей.

— Это мой сын пострадал, — в негодовании воскликнула Мария.

— Мой сын был принесен в жертву ради спасения людей, — возразила Астарта, родом из Сирии.

Особенно горячо спорили Майя и Мария.

— За пятьсот лет до того, как ты родила Иисуса, у меня в пещере родился ребенок, которого назвали спасителем.

— Нет, это мой младенец родился в пещере, — перебила Мария.

Майя продолжала:

— Через восемь дней после рождения мой сын был встречен отшельником Аситой и погружен в священный поток реки Найранджан своим предтечей Рудраки.

— Это моего сына на десятый день после рождения встретил в храме пророк Симеон, и крестил его отшельник Иоанн в реке Иордан.

— Моего сына искушал князь смерти, мой сын проповедовал на горе, ходил по воде. У него из двенадцати учеников один, по имени Деватта, оказался изменником. Когда мой сын умер, началось страшное землетрясение, солнце померкло, пламя охватило весь мир и с неба упала звезда.

— Нет, это Иисуса искушал сатана в пустыне. Мой сын проповедовал на горе, ходил по морю, аки посуху. Это у него из двенадцати апостолов один оказался предателем и звали его Иуда. Когда мой сын умер, померкло солнце и произошло землетрясение.

— Зачем чудеса моего сына приписываешь своему Иисусу? — возмущалась Майя.

Спорам не было конца, а в зале суда между тем появлялись все новые богини: фригийская Нама — мать Аттиса; сирийская Мирра — мать Адониса; японская Каннон с младенцем.

Мария продолжала упорствовать:

— Мой младенец божественней всех, ибо он воскрес из мертвых.

— И мой, и мой воскрес после смерти! — закричали богини.

Каждая богиня повторяла как эхо:

— Истинный бог — это мой сын. Истинный спаситель — это мой сын.

Зерван Акарана взмахнул небесным ключом, призывая прекратить шум. Он изрек:

— Пусть теперь скажет наша богиня Анигита.

— Мой сын Митра появился на свет еще тогда, когда о таком боге, как Иисус Христос, на земле не было и слуха, — сказала Анигита. — Я родила Митру раньше, чем Майя Будду. Митра чудесно родился в пещере. Рождению моего сына предшествовало появление звезды. Увидев ее, три мага пустились на поиски новорожденного с дарами: золотом, ладаном и миррой. Но первыми пришли на поклонение Митре пастухи, пасшие свои стада около пещеры. Они приветствовали спасителя как бога, отдавшего свою жизнь за счастье человеческого рода. Он явился с пылающим факелом в одной руке и с мечом в другой.

— Нет, о моем сыне говорится, что он принес на землю огонь и меч, — вскричала Мария.

— Не перебивай Анигиту, — строго произнес Зерван Акарана.

— Митра умер распятым на дереве и был похоронен в пещере, но вскоре ожил и вышел из нее. Он вознесся на небо, но явится, чтобы судить живых и мертвых.

— Все, что ты рассказываешь о своем сыне, — сказала Мария, — известно о моем сыне Иисусе.

Небесный ключарь Зерван Акарана ехидно прервал Марию:

— Почему надо верить в существование Иисуса Христа, а не верить в то, что был Митра?

Казалось, невозможно решить этот спор, так так выяснилось, что в древности у разных народов существовали очень похожие рассказы о страданиях, смерти и воскресении сыновей божьих — спасителей мира. Несмотря на это, каждая богиня требовала признать божественным толь ко своего младенца.

Зерван Акарана не пожелал ссориться с богинями и поэтому сказал:

— Пусть древнегреческие мудрецы решат спор.

Перед богинями явились три эллинских философа. Старший из них произнес:

— Философ Теаген Регийский (VI в. до н. э. — М. Ш.) учил, что боги — олицетворения сил и явлений природы. Каждый год на земле творятся одни и те же явления: холодные и мрачные зимние дни сменяются весной, умирающая природа воскресает, и после лета все снова погружается в оцепенение. Земледельцы видят в этом годовом кругообороте борьбу добрых и злых сил. Поэтому разные народы верят в богов-спасителей, изображают их в виде прекрасных юношей, рождающихся, умирающих и воскресающих каждый год.

Другой мудрец сказал:

— Существование одинаковых сказаний о небесных избавителях у различных народов объясняется тем, что у земледельцев вера в чудесное рождение и воскресение сынов божьих возникла из одинаковых представлений об увядании и расцвете растительности.

Младший из философов завершил спор: