Человек, заставлявший мужей ревновать. Книга 1

Встающее солнце уже бросало розовые лучи на его белые плечи. Украдкой он расстегнул верхнюю пуговицу на шортах Франко – еще минута, и они бы его кастрировали. Убрав остатки завтрака, прислуга вернулась с бутылками шампанского и «Амбре Солер». Шерри встряхнула бело-голубой флакон с кремом для загара.

– Вы, должно быть, измучены такой беспокойной ночью. Прилягте, а я намажу вас кремом.

Шерри оказалась опытной массажисткой, и когда она встала на колени и принялась растирать его тело, ее смеющиеся глаза разгорячили Лизандера сильнее солнца. Ее руки в браслетах двинулись вниз, саронг, словно тоже работал, распахнулся, так что он увидел темно-коричневую выемку грудей и почувствовал прижатое к своему ее обнаженное бедро.

Только тесные стягивающие шорты Франко не допускали большей эрекции.

– Обработайте мне спину, – от смущения он перевернулся.

Шерри мягко рассмеялась:

– Прислуга через минуту уйдет в магазин, так что вы сможете загорать обнаженным.

Вся в креме ее рука скользнула по его спине и исчезла под шортами Франко. Лизандер застонал. Боже, рука оказывалась всюду. Она делала такие магические движения, что в любую минуту каждый из ее пальцев мог поднять его в воздух подобно домкрату. Затем, когда саронг отлетел прочь, Лизандер почувствовал, как мягкая шерстка ласкает его бедра, и понял, что она не надела положенных к ее наряду шаровар.

Лизандер так и не загорел. Он и Шерри провели день в лени и любви, наблюдая за полетом спутника, заключая неимоверные пари, запихивая друг в друга ложки черной икры и клубники, залитой «Дом Периньон».

Около пяти часов Лизандер ощутил в себе прилив мужества, достаточный для того, чтобы вернуться в конюшню Элмера и забрать свой багаж и клюшки для поло. Видимо, Элмер находился сейчас в безопасности в Вашингтоне, убивая время на водку и электронику с Джорджем и Барбарой[2].

Когда Лизандеру удалось натянуть на себя среднего размера джинсы Франко, Шерри взялась отвезти его на Уорт-авеню и, несмотря на его протесты, экипировала еще и боксерскими шортами, рубашками для поло от Лакоста из прочной хлопчатобумажной ткани, несколькими парами мокасин и темно-голубой бейсбольной кепкой с надписью впереди «Святые». Еще ей хотелось приобрести для него несколько костюмов.

– Ни к чему. Я и так неплохо провел время, – признался он ей, когда она подвезла его к конюшне Элмера.

– И я тоже. Как ты, должно быть, понял, Франко еще почти ребенок. Он умрет от ревности, если узнает, кого я имела.

У Лизандера, уже изрядно отведавшего «Дом Периньон», на глазах появились слезы.

– Но это же ужасно. Такая красивая женщина и губит себя с каким-то хиляком. Почему ты его не бросишь?

Шерри покачала головой.

– Когда тебе за сорок, мальчики для тебя подобны золотой пыли, – сказала она, подруливая к конюшне Элмера. – Наконец, Франко – муж, а всегда приглашают пару, и, значит, есть шанс встретить новых мальчиков. Ставка только на холостую жизнь ведет к социальной смерти, уверяю тебя.

Обвив руки вокруг ее обнаженной шеи, Лизандер застыл на теплой, золотистой, благоухающей груди.

– Как только я разберусь тут со своим барахлом, я возьму такси и вернусь к тебе.

Если бы она не подтолкнула его в глубину бело-розовой колоннады, ведущей к конюшне Элмера, он рухнул бы назад, прямо в машину.

Желая пресечь слухи о том, что ему наставили рога, а над его недоступной системой безопасности надругались, Элмер пытался замолчать события прошлой ночи. Но хоть и рассчитывал скрыть случившееся от прессы, все же одна из служанок, пораженная картиной бегства, разболтала о нем.

Не успел Лизандер, заплетая ногами, забрести во двор, как дюжина линз телекамер уставилась на него, а офицер иммиграционной службы сгреб его в охапку и, заведя руки за спину, заявил:

– Собирайся-ка обратно в Англию, любовничек.

– Но я не могу, – запротестовал Лизандер. – Я завтра собираюсь в Диснейленд. Мне нужно получить автограф у Утенка Дональда. Привет, Миссис Экс, – он качнулся в сторону появившейся из ближайшего стойла длинной желтой морды.

– Вы никуда не поедете. А теперь пройдемте.

– Да я побегу, если вы хотите знать, – сказал Лизандер, когда ему в позвоночник уперся пистолет.

– Не умничай, красавчик.

– А как же мои клюшки?

– Все твое барахло уже упаковано.

– Но я не попрощался ни с Мартой, ни с Шерри. Не рассказал о том, как без единого выстрела оказался внизу, на земле. О, мистер Депортатор, что же делать? – пропел Лизандер немелодично, делая несколько па. – Я хотел съездить в Диснейленд, а вы отправляете меня назад...

– Двигай, – зарычали иммиграционный офицер и все охранники Элмера.

В конце концов Лизандера заперли на ночь протрезветь, чтобы наутро выслать первым же самолетом. Близнецы примчались с большим конвертом, уже когда его изолировали. Внутри находились серебряная ручка от Тиффани с брелком в виде клюшки для поло, десять тысяч долларов и торопливо написанная Мартой записка: