Читаем Человек Желания полностью

И слово, пробудившись, разделит все мiры на два разряда, как некогда Евреи разделялись между Гевалом с Гаризимом; И голоса Гевала будут непрестанно возглашать проклятие врагам Господнего закона.

Беспечный, нечестивый человек, представь себе момент ужасный этот, когда уж для тебя не будет ни времени и ни пространства.

Ты больше не обрящешь в дольнем мiрe источника безмолвия и тени, чтобы тебе укрыться от ужаса, который причинили тебе бы свет и слово Божие. Гоним ты будешь светом и глаголом.

Как человек виновный на земле, болезням преданный смертельным иль правосудия мечу, уразумеешь ты, что кровь и все субстанции твои так слово возымели, чтобы проклясть тебя и все деянья беззаконные твои.

Желанья человек, стремись горы благословения достичь; и возроди в себе самом ты праведное слово.

Докучливые голоса далёко от тебя уже пребудут: ты непрерывно станешь слышать священный глас своих трудов и глас трудов всех праведников мiрa.

Все в слове, в свете возрожденные пределы возвысят, как и ты, свой голос до небес; и будет слышен только звук один вовеки, и этот звук такой:

ПРЕДВЕЧНЫЙ, ПРЕДВЕЧНЫЙ, ПРЕДВЕЧНЫЙ, ПРЕДВЕЧНЫЙ, ПРЕДВЕЧНЫЙ, ПРЕДВЕЧНЫЙ, ПРЕДВЕЧНЫЙ!

301

Поверхностные наблюдатели, мои картины вам не покажутся достойными для взглядов ваших. В отличие от вас, не удалялся я никак в своих раздумьях от Сущности могучей, благодаря которой существует все.

Ее повсюду исключив, намеревались вы нам истину открыть. Но в Ней Самой ведь истина и пребывает. Пусть я скажу: Бог с истиной Един. И что могли найти вы без Него?

Пусть души, коим вы стараетесь дать знание чужого языка, сюда идут для переучиванья своего, а ваш язык забудут навсегда!

Вы тешите их ум определенным удовлетвореньем, питаемым от проблесков, что благодетельная творческая мудрость сияньем оставляет и на ветвях последних естества.

Но это блеклое мерцанье от лампы на исходе, как бледные огни, разорванные промежутком и в воздухе спешащие исчезнуть: удалены уж от истока своего они.

Я предпочел остановить вниманье своих братьев на очаге самом и на елее, который служил помазаньем для избранных у Бога Моего.

Единственное средство это, которое в моем распоряжении имелось, чтоб помощь выгодную оказать им; другие превзойдут меня в распространении Божественного царства, сообразуясь с силою своей и по своим трудам.

Я только разделил желанье воспеть Господню славу, разоблачив ложь лицемерную Его врагов, и ближних пригласил нести свои шаги в обитель подлинных невыразимых наслаждений.

Когда бы обладал лишь лептою вдовицы, им предоставил бы ее, чтобы помочь круг странствия земного совершить, и умолял бы их не отвергать ее, не выяснив ее цены.

С утешением кротким я б увидел их собравшими желаний слабые плоды простого человека, который их любил.

Могла бы добродетель их сердец, могла бы набожность столетий быть песнопеньем погребальным, которое исполнится однажды над моей могилой!

Услышу я его во сне покоя, и Богу Своему я им воздам почтенье.


КОНЕЦ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука