Человек-звезда. Жизненный путь Гая Юлия Цезаря

И вот мы с уважаемым читателем достигли, наконец, той точки нашего повествования, когда настало время распрощаться с прежним образом Юлия Цезаря — друга муз, то есть наук и искусств (или, говоря по-современному — «гуманитария»), эпикурейца, вечного азартного игрока собственной и чужими жизнями и судьбами, постоянно ходящего по краю, балансирующего на грани полного банкротства, политика, зачастую идущего своим путем не столько по собственной воле, сколько по воле кукловодов — финансистов, манипулирующих им, как своей марионеткой и своим орудием, из-за кулис политической сцены. В Галлии любезный и обходительный «светский лев», эстет и гедонист Гай Юлий вдруг превращается в совсем другого Цезаря — в сурового воителя. Под влиянием обстоятельств, одушевленный желанием соединить в себе богатство и достоинство, он развивает в себе упорство, делающее его способным посвятить девять лет своей жизни укреплению и расширению своего военного могущества на севере римской Экумены. Все эти девять лет, буквально переполненные каждодневной изнурительной борьбой с самим собой, врагами и неблагоприятными обстоятельствами, трудностями, невзгодами, лишениями, постоянным нервным перенапряжением, повторяющимися день за днем незначительными, на первый взгляд, успехами и неудачами, стремительными и беззастенчивыми решениями, девять лет без тени прежней роскоши и беззаботной сладкой жизни, перед глазами Цезаря всегда была только одна единственная цель, столь же великая, как его ум и дух.

«Здесь (в Галлии — В. А.) он (Цезарь — В. А.) как бы начал иную жизнь, вступив на путь новых деяний. Он выказал себя не уступающим никому из величайших, удивительнейших полководцев и военных деятелей» —, пишет Плутарх, не случайно столь же лаконично и точно характеризуя в другом, уже цитированном нами выше, фрагменте жизнеописания Цезаря личность своего (и нашего с вами, уважаемые читатели) героя, который, однако же, по мнению автора настоящего правдивого повествования, не грех и повторить: «Любовь его к опасностям не вызывала удивления у тех, кто знал его честолюбие…».

Больше всего современники заброшенного Фортуной из «общепризнанного центра мировой культуры и цивилизации» на край света «потомка Венеры» поражались его способности переносить на протяжении столь долгих лет бесчисленные трудности — и это при его-то хрупком телосложении, хронической малярии, расстроенном пищеварении, мучившей Цезаря эпилепсии. Тем не менее, ему неизменно удавалось все это преодолеть.

И потому он мог спокойно спать в повозке и в носилках, обходиться пайком простого воина, ехать верхом на коне и при этом диктовать сразу нескольким скрибам (или, по-нашему — писцам) свои распоряжения, заметки, письма и приказы.

Цезарь в хорошем расположении духа

Парадный щит кельтского знатного воина

Несмотря на всю эту довольно нудную, и отнимающую много времени и сил, хоть и необходимую и неизбежную, «текучку», Цезарь ухитрился написать еще и вошедшую в золотой фонд римской, да и мировой, литературы, книгу — «Комментарии де белло галлико», или, по-нашему, «Записки о галльской войне» — сборник подвергнутых им блестящей литературной обработке «фронтовых сводок», или, если угодно — беллетризованный «журнал боевых действий» (о котором будет еще подробнее сказано далее). При чтении этой книги, которую Цезарь писал не ретроспективно, не задним числом, не на склоне лет, а прямо в ходе военных операций или на еще не остывшем от свежепролитой крови поле только что выигранного им сражении, получаешь весьма специфическое впечатление и представление о личности автора. Понимаешь, что автор «Записок» — не загнанный обстоятельствами в угол и пытающийся всеми силами вырваться из этого угла на «оперативный простор», отчаянно сражающийся честолюбец, который, пребывая в каждодневной борьбе со своим собственным немощным телом, вынужден, посредством железной самодисциплины, ежедневно одерживать над самим собой победы, прежде чем пожинать плоды этих побед на поле брани. Нет, автор — человек, обладающий редкой способностью, неизменно сохраняя достоинство и осознавая свое превосходство, с непревзойденным мастерством управлять окружающими его людьми и обстоятельствами и сам радующийся этому своему мастерству.

Он неизменно остается холодным в своем дружелюбии и расчетливым в своей жестокости, он видит сам себя там, где, по его уверениям, якобы видит других, и осуществляет свои военные операции в поистине захватывающем темпе. Он беспощаден ко всем, и в первую очередь — к самому себе.

Возможно, именно эти девять лет были самыми счастливыми в жизни Цезаря. Ведь в эти годы никто не лез к нему с советами, никто на него не давил, никто ему не мешал…

10. Война с гельветами

Сразу же по прибытии Цезаря в марте 58 года в порученную его отеческому попечению галльскую провинцию, «потомку Венеры» представилась возможность силой оружия отвести серьезную угрозу от границ Римской державы.