Чем ближе ты находишься - тем меньше видишь (СИ)

Наташа зевнула ещё раз и внимательно посмотрела на соседку, сосредоточенно ковыряющуюся вилкой в салате. У них двоих, единственных девушек в Башне (Пеппер не часто с ними завтракала), сложились своеобразные ритуалы, которые они соблюдали при возможности. Например, Алиса готовила салат в большой чаше и делила его с Наташей. Или они распивали одну чашку кофе на двоих, так Ал получала свою, хоть и урезанную, но дозу кофеина, а Нат прикрывала её на случай, если их заметят. Ей все же было привычнее видеть взбудораженную, на подъеме Шутер, чем такую же сонную и грустную. Кофейная наркомания - вещь страшная, а видеть припадочную ванильную истеричку с комплексом неполноценности, в которую превращалась Ал без кофе или привычных тренировок, ей надоело еще в первую неделю после Рождества. Но сейчас казалось, что пора или повысить дозу до полноценной чашки, или начать бить тревогу и серьезно поговорить с Бартоном. Потому что в глубине потемневших карих глаз под чуть опухшими веками с рыжеватыми, как медная проволока, ресницами, на мир смотрела знакомая припадочная ванильная истеричка с комплексом неполноценности.

- Хочешь, я убью его? – как бы невзначай сказала Наташа.

- Кого? – ровно спросила Ал, будто не придала значения. Чёртов Клинт, да что случилось, что ему рассказала Барбара, и что он потом наговорил Алисе, если ей сейчас легче самой убиться, чем разговаривать.

- Кого хочешь. Потом быстро избавимся от тела, я знаю много действенных способов. И ты их наверно знаешь. Давай, Коулсона, а? У нас-то наверняка выйдет. Или Старка. Хотя, нет, Старк еще нужен, пусть живет. Клинта? Точно, давай Клинта, будет меньше проблем.

- Нет, Коулсона не надо, Фьюри нас с того света достанет, - невпопад ответила Шутер, потирая шею. Только из-за этого жеста Наташа и заметила пластырь телесного цвета. Странно, что она не заметила его раньше, на бледной коже этот кусок каучука и канифоли смотрелся вызывающе, да ещё и с покраснением вокруг. Да что, чёрт подери, случилось? Если девушка не ответит сейчас, то придется применить тяжёлую артиллерию – капитана Стивена Роджерса.

- Алиса Шутер, если ты немедленно не…

- Я устала.

И всё. Простое “я устала” давало ответы на все вопросы. Когда она в последний раз говорила об усталости, Ал стояла в круглом зале совещаний и рассказывала о страшном будущем, из которого пришла. Все не может быть хорошо. И не нужно было надеяться, что что-то изменится. Алиса пришла из ада, за её спиной миллиарды смертей, а на её совести – миллионы убитых. Из-за того, что ей сшили новую форму и запрещают пить кофе, это не изменится. Усталость у неё в голове, это не исправить другой одеждой или романтиком-Бартоном (последнее вообще неописуемый ужас, решив действовать на эмоциях, которые так нужны девушке, он перегибает палку). А что нужно чтобы прогнать эту усталость из её головы – не понятно.

- Собирайся, - решила Нат, метко бросая ложку в раковину. – Хочу тебе кое-что показать.

Сказано это буднично и просто, будто показывать Алисе Нью-Йорк для неё самое привычное дело. И если подумать, то так и было. Их Нью-Йорки сильно отличались, как черное и белое. Она понимает только сейчас. Ничего не изменилось, и Ал не бегает по своим опасным заданиям, сжигая и убивая, только потому, что доверилась Фьюри и им. Она все еще видит мертвых и разрушенный город. И Барбара, отнимающая то, что хотя бы немного может задержать её полет к пропасти, убивает её, разрушая хрупкое подобие мира, стены которого выстраивает Клинт вокруг них. Стабильность. Шутер нужна стабильность. Ей нужно точно знать, что у неё есть крыша над головой, постель и еда. Что ей больше не нужно прятаться и прятать свою растерзанную душу. Что её защитят, если что-то произойдёт. И на миг Наташа, перебирающая в шкафу одежду, задумывается. Все это, все то, о чем она сейчас подумала, относится ли это только к Алисе? Или к ней тоже? Ведь в этом они так похожи. В свое время Черная Вдова не единожды подтверждала присвоенное ей имя, поэтому и разочаровалась в жизни, заморозив и спрятав в себе все эмоции и чувства. Так сложно жить, и очень больно, но можно, это способ не умереть. Алиса не лгала, она просто не договаривала. Наташа тоже старается не лгать, но не получается. “Ты в порядке, Наташа?” – спрашивает Роджерс, когда она выходит из ванной комнаты. “Да, все прекрасно”, - отвечает она, даже если перед этим её желудок мечтал увидеть свет, а челюсть сводило от рвотных спазмов. “Все в порядке, Алиса?” – спрашивала Наташа, когда девушка отсыпалась после своих заданий. “Да, все хорошо”, - отвечала она, хотя во сне хватала её за руку и шептала, что скучает и ей холодно.

- Куда вы так рано? – спросил Стив, когда они спускались в гараж.

- Немного прогуляться, - улыбается женщина, вскользь касаясь губами щеки капитана. – Я ведь выпросила вторую девушку в команду для себя, а вы её так бесцеремонно украли.