Чемодан миссис Синклер

– Давай закажем кофе, – предлагает она, касаясь моей руки.

Приятно видеть, что у моей матери сохраняется крупица мудрости.

Потом, после слез, после второй чашки кофе, я показываю Анне письмо Яна к Доротее. Она читает один раз, затем еще и слегка хмурится.

– Ты что-нибудь знаешь об этом? – спрашиваю я. – Хоть что-то?

– Мало. Я тебе написала, что, когда была беременна тобой, у нас с Доротеей состоялся откровенный разговор. Помню, она отдала мне симпатичный старый чемоданчик, полный очаровательных детских вещей.

– Серьезно? Ты знала, что бабуня сменила фамилию и стала Доротеей Петриковски? Значит, на самом деле она была Доротеей Синклер. Женщина в пансионате утверждает, что бабушка с дедом не были официально женаты.

– Думаю, эта женщина права. Твоя бабуня… Боже, я уже и забыла это слово! Наверное, у нее просто был роман с твоим дедом. Я всегда считала Джона плодом их любви. Как ты сказала? Синклер? Это наводит кое на какие мысли.

– Фамилия написана на этикетке внутри чемодана. Должно быть, это тот самый чемодан. Он сейчас у меня.

– Да! Ты права! Тогда мне как-то в голову не пришло.

Я аккуратно складываю письмо Яна и убираю в сумочку, где лежит нераспечатанное письмо от Филипа. Так и таскаю конверт с собой. Пора его открыть. Я просто должна его открыть, и поскорее. Хватит прятать голову в песок.

– Мне пора, – спохватываюсь я. – Мой поезд… Ты знаешь, когда он погиб? Мой дед? Она тебе…

Анна качает головой, потом смотрит на часы:

– Нет, этого я не знаю. Думаю, во время войны, но позже придуманной ею даты. Когда ты в последний раз видела Доротею?

Анна встает и надевает свое элегантное пальто.

– На прошлой неделе. Я пыталась с ней поговорить, бабуня была очень странной. Она вдруг начала звать меня Ниной.

– Ниной?

– Да.

– Может, среди твоих родственников есть женщина с таким именем?

– Нет. И все мои родственники – это бабуня. Такие вещи ты должна бы помнить.

– Конечно. Возможно, когда-то у нее была подруга, которую звали Нина, и ты чем-то похожа на ту подругу. Еще не известно, какими мы будем в старости.

Произнеся последнюю фразу, она морщится.

Вместе с Анной мы выходим из паба. Ее путь лежит к станции метро. Я вдруг понимаю, что так ничего и не узнала о ее нынешней жизни и о людях, с которыми она теперь общается.

– Может, встретимся еще? – предлагаю я.

– Да. Я была бы рада. Давай уже в новом году? С наступающим Рождеством тебя, Роберта. Мне очень приятно было с тобой повидаться.

Я провожаю Анну взглядом, пока эскалатор не увозит ее вниз, а потом быстро иду на платформу, к своему поезду.

35

Миссис Д. Синклер

(Надпись внутри моего чемодана)

Вернувшись из Лондона домой, первым делом снимаю с гардероба бабунин чемодан. Сейчас он набит разной дребеденью, напоминающей о лете. Топиками, рубашками, шортами, солнечными очками. Там же обитает мягкая шляпа от солнца, украшенная цветистым рисунком, и купальный костюм. И чего я храню? Этот костюм я надевала всего один раз. Он мне мал по меньшей мере на один размер. Вытряхиваю все атрибуты лета на кровать. Скорее всего, Сюзанна права: бабуня была замужем за англичанином, а мой дед был ее любовником. Я не видела ни брачных свидетельств, ни свидетельств о разводе. Свидетельств о смерти тоже не видела. Только одностороннее заявление о смене фамилии. Не удивительно, что она с такой симпатией отнеслась к хорошенькой двадцатилетней Анне. Вглядываюсь в этикетку. Почерк очень похож на бабунин, только чуть крупнее. И рука у нее тогда была моложе и тверже. Странно, как я это не заметила сразу, когда отец принес чемодан?

У меня множество вопросов, но мне их не сформулировать. Почему бабушка взяла фамилию Петриковски? Чтобы «прикрыть грех»? Я знаю, многие женщины так делают. Женщины, не состоящие в официальном браке с теми, кого они называют мужьями. Это делается ради того, чтобы избежать докучливого любопытства соседей, сослуживцев, подруг, а то и своей родни. Нехитрая уловка, чтобы оградить себя и сбить со следа других. Может, бабушка вступила с дедом в брак потом? Если так, почему мой отец не помнил своего отца? И что сталось с этим Синклером, ее законным мужем? Погиб на войне? Был ли он моим дедом? И наконец, неизбежный вопрос: а кто же я? Я ношу фамилию Петриковски, но есть ли у меня настоящая родственная связь с той семьей?

Я замечаю, что этикетка отклеивается. Аккуратно смазываю отставшую часть клеем, прижимаю к стенке чемодана и осторожно разглаживаю. Жду, когда клей схватится. Смотрю на чуть выцветшие буквы, проводя указательным пальцем по каждой.