Чемодан с видом на Карибы

Георгий был зол и мрачен, потому что дело усложнялось на глазах. Если они не найдут чемодана, то все пропало. Вскоре вернется из командировки муж Ларисы Виктор Андреевич и сразу же обнаружит пропажу. Оттого-то его женушка и не находит себе места, она боится, что он вернется раньше времени. Глупая бабенка и не подозревает, что муж давно уже знает про ее шашни с этим идиотом Феликсом, кто-то из фитнес-центра ему настучал. И хозяин приставил его, Георгия, проследить за Феликсом — так, на всякий случай. Сам-то он и так уже собирался с Ларисой разводиться, чего, надо сказать, Георгий не понимал. Не то чтобы жена хозяина была какой-то вовсе уж необыкновенно красивой женщиной, просто вскоре после развода хозяин обязательно женится на такой же, только помоложе лет на десять — двенадцать. Что касается Ларисы, то она выглядела гораздо моложе своих тридцати пяти, даже не на его, Георгия, мужской взгляд, а на самый пристрастный женский. И как-то, когда хозяин был в сильном подпитии, Георгий не удержался и выразил свое недоумение дескать, нужно ли начинать утомительную процедуру развода, да потом и денег сколько-то бывшей жене нужно дать в качестве отступного: в общем, стоит ли игра свеч. И не удобнее ли оставить все как есть, хлопот будет гораздо меньше, а результат почти тот же…

— Не понимаешь ты, — вздохнул тогда Виктор Андреевич, — а я вот понимаю, только объяснить не могу.

Он тряхнул тяжелой головой и велел принести минеральной водички, да похолоднее. Они с Георгием находились тогда в загородном доме только вдвоем, хозяин решил отдохнуть и оттянуться. Георгий задержался на кухне, потому что решил сварить крепкий кофе, чтобы хозяин малость протрезвел.

Виктор Андреевич, не дождавшись, сам притащился на кухню.

— Относительно жен, — начал он, отхлебнув воды прямо из бутылки. — Вот, к примеру, этот холодильник, — он указал на огромный агрегат, стоящий в углу кухни. — Хорошая вещь, удобная и дорогая. Меня, к примеру, он полностью устраивает, да я и на кухню-то раз в год захожу. А Ларка мне и говорит на днях: надо, говорит, холодильник менять, устарел. Теперь, говорит, нужно не хромированный, а с зеркальными дверцами. Или со стеклом, она еще не решила. А чем этот плох? Да ничем, из моды вышел — и ей надоел, хотя она тоже в кухню не часто заглядывает.

Так и с женой. С виду она, может, и ничего, функционирует, но устарела морально! А посему нужно менять, — он подмигнул холодильнику, и Георгий понял, что хозяин основательно пьян, и даже кофе не поможет.

— Так и будем сидеть? — снова спросил Феликс. — Еще из окон кто заметит.

— Вот что, ты тут пока обожди, а я здание обойду, может, у них черный ход есть…

Георгий придал своему лицу скучающее выражение и вышел из машины.

* * *

В шкафу кто-то был. Не привыкнув еще к царящей внутри полутьме, Вера смогла только различить крупный мужской силуэт и испуганно попятилась, но снаружи послышался звук открывающейся двери. Кто-то вошел в кладовку, и скорее всего, это была именно та женщина, от которой Вера убегала, — женщина, с которой она столкнулась на улице Фиолетова…

Из двух зол Вера решила выбрать меньшее, и хотела уже выскочить обратно, как вдруг неизвестный мужчина откашлялся и хорошо знакомым гнусавым голосом проговорил:

— Алексеевна, это ты, что ли? Будь человеком, дай десять рублей, здоровье надо срочно поправить!

Вера чуть не рассмеялась. Удержало ее только нежелание обнаружить свое убежище. Она узнала голос запойного работяги Анатолия.

— Алексеевна, ну дай десять рублей! Я тебе отработаю, чесс-слово!

— Тише! — Вера прижала палец к губам и вытолкала Анатолия на черную лестницу. Закрыв за собой потайную дверь, она окинула рабочего насмешливым взглядом и проговорила:

— Хорош!

На него действительно стоило посмотреть.

Анатолий был облачен в измазанные краской рабочие штаны и разношенную вязаную женскую кофту, которая была велика ему на три размера.

— Бабушкина, что ли, кофта? — поинтересовалась Вера.

— Тещина, — с веселой готовностью отозвался Анатолий, — Зинка мою одежду заперла, чтоб из дому не ушел, но меня этот.., трудовой долг призывает, я не могу допустить, чтоб тут без меня.., как же тут без меня? Вот я тещину-то кофту и позаимствовал, а штаны эти она не заметила, потому как на полу валялись, навроде тряпки.

— Ох, Анатолий, лучше бы ты дома сидел! вздохнула Вера.

— Меня долг призывает! А когда долг, то с ним не поспоришь! Верно я говорю, Алексеевна? Анатолий покачнулся и, с трудом удержавшись на ногах, гордо вскинул голову.

В трезвом виде он был зол и грубил всем подряд, кроме, разумеется, директрисы Анны Ивановны. Выпивши или с сильного бодуна, Анатолий держался скромно, и Веру уважительно называл по отчеству.

— Верно, верно! — согласилась Вера. — А что ж ты в кладовку-то забрался?

— Чтоб ей на глаза не попасться! — Анатолий втянул голову в плечи и огляделся по сторонам.

— Анне Ивановне, что ли?

— Ну! — Анатолий энергично кивнул, при этом опять с трудом устояв, и продолжил:

— Она ведь такая, директриса-то, увидит меня в таком облачении и непременно выскажет свой преферанс!