Чемпион

— Товарищ директор!.. Токе! — заговорил он. — Мне сказали, что вы...

— Да, да! — прервал его Токмолда. — Я приказал не топить. И не только на такой огромный зал... Для клас­сов не хватит дров.

Он отвернулся и прошел мимо.

Николай Трофимович задумался, что теперь ему де­лать? Написать обо всем в районо? Но пока районо раз­берется, недели пройдут! А Николаю Трофимовичу нужно работать: проводить уроки, заниматься в секциях.

И вдруг он встрепенулся: ведь не такая уж это боль­шая проблема — достать для одной печи дров.

В тот же день вечером Николай Трофимович отпра­вился в правление колхоза и выпросил у председателя, с которым они давно вели дружбу, двух лошадей на воскресенье. Взял он с собой пионервожатого Жолдыбека, двух старшеклассников, отправился с ними в горы, а под вечер двое саней притащили с гор четыре карагача.

На другой день, подходя к школе, Токмолда очень удивился, заметив клубы белого дыма из трубы над спорт­залом. Токмолда поспешил туда и увидел у дверей поленицу. Из спортзала навстречу ему донесся взрыв хохота. Токмолда решил, что это смеются над ним. Злость, раз­дражение охватили его, он вспомнил, как заявил Нико­лаю Трофимовичу: «Или я, или ты!». Токмолда вернулся к дому, оседлал лошадь, галопом прискакал к школе и постучал в окно учительской:

— Роза! Выйди на минуту!

На крыльцо вышла полная девушка с крупными чер­тами лица, с густыми черными волосами. Поверх серого джемпера на плечи ее было накинуто бордовое пальто, которое она придерживала за борта, на ногах — мягкие белые валенки. Это была Роза Асанова — завуч школы.

— Куда это вы? — спросила его Роза.

— В район, — ответил он.

— А зачем? Вызывали?

— Потом узнаешь. Все дела на тебя оставляю, — ска­зал Токмолда и, круто повернув лошадь, поскакал по дороге.

Вечерело. Подул резкий холодный ветер, закружилась снежная крупа. Все вокруг постепенно тонуло во мгле, и Токмолда, обеспокоенный неожиданной переменой пого­ды, отъехав немного, остановил лошадь.

«В такую погоду засветло до района не доберешь­ся, — подумал он. — А ночью что можно сделать? Сразу ведь они не уберут из школы Николая Трофимовича. Ска­жут, пожалуй, что скоро конец четверти, надо подож­дать...»

Токмолда вздохнул, постоял немного среди снежного вихря, продолжая рассуждать про себя: «Потерплю... Возьмусь за дело на учительской конференции, постара­юсь, если не прогнать его с позором, то хотя бы в другую школу перевести».

Токмолда повернул домой. Уже во дворе, расседлывая лошадь, он вдруг увидел, как по улице проходили Николай Трофимович и Роза Асанова. Николай Трофимович держал ее под руку. Шли они медленно и о чем-то весело разговаривали.

Неизвестный, непонятный огонь ревности вспыхнул в душе Токмолды.

— У-у-у! — заскрипел он зубами. — Вы, кажется, наш­ли друг, друга!

Токмолда схватил седло и вошел в дом. На кухне две его маленьких дочери спорили между собой.

— Перестаньте! — рявкнул на них Токмолда. — Замол­чите сейчас же!

Девочки в испуге взглянули на отца и умолкли. Но не успел он уйти в другую комнату, как девочки снова принялись ругаться и спорить из-за старой безногой куклы.

А Токмолда уже обрушился на сына. Садык, разго­ряченный, вспотевший, только что вошел с улицы и, сту­ча коньками, оставляя мокрый след на полу, прошел в комнату.

— Посмотри на себя, убей тебя бог! Хоть бы коньки на улице снял!

XIII

Николай Трофимович и Роза Асанова давно уже были хорошими друзьями. Сближала их не только работа. С недавних пор многие стали догадываться, что молодые люди нравятся друг другу. Все больше и больше времени они проводили вместе, делясь своими мыслями, планами и мечтами.

Бесконечные споры Николая Трофимовича с Токмолдой заставили Розу задуматься. Совсем недавно закон­чила она Алма-Атинский педагогический институт, и ей очень хотелось, чтобы маленький школьный коллектив, которым она, как завуч, тоже руководила, был дружным и сплоченным. Все споры, по мере возможности, Роза старалась решить на пользу дела, и, боже упаси, чтобы такие споры разрастались в большой скандал. Она решила стать посредником между Токмолдой и Николаем Трофимовичем, но конфликт между ними сгладить уговора­ми было невозможно. Требовалось чье-то властное вмешательство со стороны. Ho что могла сделать Роза, если Николай Трофимович больше жизни любил свое дело, вкладывал в него всю душу, в то время, как Токмолда не имел о физкультуре ни малейшего понятия? Долго думала обо всем этом Роза и однажды сказала:

— А знаете что? Все гораздо сложнее, чем мы дума­ем. Вы, конечно, хорошо начали, у вас хватит сил и спо­собностей, но что-то вами упущено. Да, да, не удивляй­тесь, подумайте: ведь наш народ — казахи — раньше ни­какого понятия о физкультуре не имел. Поэтому родители должны знать и понимать то, чему мы учим детей. Сог­ласны? Нужно пропагандировать физкультуру и спорт среди родителей.

Николай Трофимович с большим вниманием слу­шал ее.

— Это очень хорошая мысль, — проговорил он. — Очень правильная мысль!

— Давайте возьмемся? — предложила Роза.

— Давайте, — обрадовался Николай Трофимович.