Чемпион Сиродиила-2: За пределы безумия (СИ)

Сандор лишь криво ухмыльнулся, не став ничего говорить. И той же ночью получил наглядное подтверждение тому, что понятие “скромница” совершенно неприменимо к мазкен! По крайней мере, обещание Зои было выполнено: они на пару с Улфри так и не дали ему уснуть до утра.

А Сангвин допил свое вино и двинулся обратно в зал. Лишь на входе поморщился, увидев свисающее с потолка несуразное знамя: на черном фоне было изображены то ли взрывающиейся Врата Обливиона, то ли чья-то промежность. Но Клиган назвал эту картину “кошка вид сзади” и настоял на том, чтобы её повесили, как выполнение последней воли Шеогората.

Иногда Вечно Юному начинало казаться, что его вассал слишком долго находился на Дрожащих Островах и успел подцепить местное безумие.

Планетос. Континент Вестерос. Королевская Гавань. 299 г. после З.Э.

— Это приказ Десницы Короля! — хмуро проговорил человек в белом плаще и белых же латах — сир Мендон Мур. — А ты, Пес, по прежнему рыцарь Королевской Гвардии.

— В Пекло Десницу, — прорычал ему в ответ стоящий перед ним здоровяк добрых шести футов ростом, с лицом, обезображенным жутким ожогом — Сандор Клиган. — В Пекло короля! Да и вашу гребанную Гвардию — тоже в Пекло!

С этими словами он швырнул к ногам стоящего тут же карлика в дорогой кольчуге — Тириона Ланнистера — искусно сделанный собакоголовый шлем. А потом рванул фибулу на шее — и к шлему прибавился такой же, как на плечах сира Мендона, белый плащ.

— Я не полезу в огонь, маленький Ланнистер, — перевел он полубезумный взгляд на карлика. — Я готов встретить ублюдков здесь, в честном бою, но в это сраное Пекло, которое ты же и устроил, я лезть на подряжался!

Тирион вглядывался в глаза Клигана и с изумлением видел там страх. Нет, не так: ужас! Бешеный Пес Ланнистеров, Сандор Клиган, был напуган! И карлик все отчетливей понимал, что сейчас никакие силы не смогут заставить этого человека преодолеть этот страх и пойти в бой.

— Пекло! — выругался Ланнистер и отвернулся. Были дела и поважнее бунтующего вассала — нужно было организовать вылазку и отбить нападение.

Клиган же, почти не разбирая дороги, двинулся прочь. Он планировал найти вино — плевать, что город штурмуют, что кроме оголтело мечущихся туда-сюда защитников никого на улицах не было. Он найдет вино. И напьется вусмерть!

А потом уйдет. Улизнет из города и двинется на север. Подальше от гребанного Станниса, мать его, Баратеона, подальше от ублюдка Джоффри и всех сраных Ланнистеров! Подальше от огня…

Мысль о пташке Старк возникла, когда он приканчивал уже второй мех с вином. Действительно: если уж бежать на север, то нужно было решить, куда именно бежать. Желательно таким образом, чтобы его не прикончили на месте первые же патрули северян или речников. Так что идея прихватить с собой Сансу Старк и отвезти её брату показалась помутневшему от вина сознанию Клигана вполне здравой.

К тому же, с самого начала всей этой мерзкой истории с “предательством” Эддарда Старка и его скоропостижной казни, Сандора не покидало чувство какой-то иррациональной жалости к несчастной мечтательной девочке. Девочке, что искренне верила во всю эту героическую лабуду про рыцарей и леди, храбрых героев и прекрасных принцев! И которую так жестоко шваркнули с небес на землю, отдав во власть маленького чудовища Джоффри и его чокнутой мамаши.

Именно поэтому, когда Санса Старк явилась в свои покои, Клиган уже ждал её там.

— Спой мне, пташка, — жутко проскрипел он, схватив девушку за руку.

— Пустите, мне больно! — вскрикнула она. — Вы пьяны, сир!

— Я не сир! — рявкнул в ответ Клиган, рывком кидая вскрикнувшую от боли Сансу на кровать. — Я не сир… — уже тише повторил он, а потом…

Потом его скрутило приступом невыносимой боли!

— А… Пекло!... — проскрипел он, припав на колени и хрипя.

— Что с вами, сир? — вскочила с постели Старк, с ужасом наблюдая за корчами человека, что одновременно пугал её до дрожи, но при этом странным образом успокаивал самим фактом своего присутствия. Странный, сложный, непонятный человек! Такой же двойственный, как и его жуткое лицо.

Наконец, она все же пересилила себя и кинулась к столику у кровати. Налив в кубок воды, она подошла к хрипящему Клигану и протянула ему.

— Выпейте, сир! А я пока позову кого-нибудь из слуг!

— Нет… — сквозь боль просипел Сандор. — Я… не…

— Что? — обеспокоенно склонилась над ним почти плачущая Санса.

И тут девушка с ужасом замерла, не в силах пошевелиться. Потому что корчащийся перед ней человек внезапно стал окутываться странным багряно-зеленым дымом с золотистыми сполохами. На глазах изумленной Сансы покрытая копотью и кровью кольчуга с кованными вставками, надетая на Клигана, начала меняться, стремительно темнея и, подобно земляному маслу, растекаясь по телу мужчины. И застывая, принимая вид массивных рыцарских лат иссиня-черного цвета.

Наконец, жуткая метаморфоза закончилась — и в тот же миг Пес перестал хрипеть от боли, просто судорожно дыша и опустив голову.

Когда же он поднял на Сансу взгляд, она ахнула от изумления и испуга: глаза Сандора Клигана светились в темноте желтым потусторонним светом.