Чемпионат (СИ)

Юра плюхнулся на лавочку и упёрся взглядом в жену. Её движения были привычно изящны, а мягкие струи воды, сверкающие в низкосидящем солнце как будто продолжали плавные изгибы её длинных рук.

- Тебя туда к цветам…

- Ага, и поливать, - Лера откинула свою прелестную головку и засмеялась. – Милый, ты хочешь меня заточить в темницу? Думаешь, я с таким животом куда-нибудь сбегу?

- Ах, так?! Значит, без живота ты сбежать можешь?

- Только если за тобой, - Лера развернула шланг и брызнула в Юру струёй воды. Тот неловко увернулся, свалившись с лавки. – Прости, Малыш. Но охота было тебя развеселить, уж больно ты понурый пришёл.

- Развеселила, угу, - не спеша, поднимаясь, пробурчал Юра. – Я к тебе за советом и поговорить, а меня обливают.

- Бур-бур, - Лера подошла и прохладной ладошкой провела по недовольной щеке. Щека сразу оттаяла, тронувшись нерешительной улыбкой. – Ты голодный? Давай, на улице накрою. Перекусим. Я лично проголодалась.

- Да сколько можно тебе уже вот накрывать, поливать, копошиться вечно! Тебе нужен покой и лишь лёгкая нагрузка.

- О! Папаша опять у нас затрясся. Юрч, ну, во-первых, я как раз и нагружаю себя легко, а, во-вторых, я взвою, сиднем сидеть. Из клуба ты меня прогоняешь, Ганжа там что-то строчит, не подпускает. Обложилась учёбой – но ведь перерывы тоже нужно делать. Не в интернетах же днями сидеть.

- А сейчас про твоё времяпровождение и поговорим, - сказал Юра, вынося из дома в беседку посуду и всякий закусь.

Нежная прохлада стала подступать из близкого леса, трогая голые ноги ребят влажным языком. Вечерело. Они прихлёбывали душистый чай. Юра рассказал про планы Ахметдинова, про «Возрождение» и про то, какую большую роль тот собирается отвести Лере. У неё загорелась озорная искра в глазах. Юра знал, что такой задор не столкнёшь с намеченной цели, что жена упрётся, что идея её заразила. Он вздохнул.

- Что ты вздыхаешь? Думаешь, что вот такая роль, что у тебя – она может быть тихой и подпольной? Нет уж, братец, точнее, муж мой, - беременность отразилась в участившемся желании Леры подурачиться, даже в серьёзные моменты, - тут ответственность многогранная. Нет, нет! Никто тебя не заставляет камеры ставить и транслировать жизнь «звезды» на весь белый свет. Но Тимур предлагает разумное афиширование. Мы покажем лишь обложку. Мы будем диктовать условия, мы же подстраиваем народ на нужную реакцию. Если всё пойдёт удачно, они же сами будут стесняться лезть, куда не следует.

- И вот это вы меня в идеализме упрекаете, - вскинулся Юра. – Я очень люблю наших граждан и, тем более, наших почитателей. Но властен ли человек над своими страстями? Ведь какой это лакомый кусочек – заглянуть за ширму. Природой заложено любопытство, и это последние десятилетия неустанно подстрекалось и взращивалось. А тут вы хотите, чтобы они рраз! И перевоспитались в мгновение ока! Перемоют нам все кости, а ещё и отбиваться придётся.

- А вот мы поглядим. Конечно, будут наглые отщепенцы, которых придётся отшивать и обрывать панибратство. Но, в целом, думаю, пойдёт по задуманному Тимуру. Я это к чему? Я это к тому, что согласна на такую роль.

Юра ещё раз вздохнул. Но все его разумные доводы против, все его возражения тонули в этом глубоком и любящем взгляде, что излучали огромные нежные глаза Леры. Она обнимала этим взглядом его и успокаивала. Он наполнялся силами и уверенностью, когда находился рядом с ней. Как будто не она, а он собирался рожать. Он ближе к рождению становился нервным и тревожным, Лера же убаюкивала своей уверенностью. Её любви хватало и на зародившуюся в ней новую жизнь и на своего мужа, который тащил на себе непростой груз.

- Лерусь, ты, поистине, мой тыл и опора. Если не основа всего, - они сидели, не касаясь друг друга, но их единство от этого только крепло.

- Вот как просто управлять таким супермужчиной, оказывается, - от калитки раздался голос Ксении Ивановной.

- Родители вернулись, - обрадовались ребята.

- Ага, и вкусненького принесли, - Юрина мама волновалась и ожидала рождения внуков не меньше сына, но окружала невестку лишь ненавязчивой заботой, не распространяя на неё свои тревоги. Владимир Викторович был по-мужски деловит и изредка прикладывал ухо к набухающему животу Леры, осведомляясь: «Не было ли хулиганств?».

Всегдашняя домашняя благожелательность струилась изо всех щелей, и Юра уже окончательно успокоился и умиротворился.

Посвятили и родителей в новые планы. Ксения Ивановна из вежливости покивала, но сильно не вникала. Лишь слегка встревожилась относительно отводимой Лере роли, но сама же себя одёрнула, помыслив: «Она девочка умная, себе не навредит».

Отец же активно расспрашивал и живо интересовался. Не получив ответов и на половину вопросов, крякнул:

- Надо Тимуру позвонить.

- Ого! Ничего себе интерес! Чегой-то такое любопытство? – удивился Юра.

Отец несколько замялся и выдал что-то не слишком вразумительное:

- Интересно же, чем живёт прогрессивная часть человечества, - улыбнувшись, сказал он.