Чему быть, того не миновать

Моя голова упала. Пол изо всех сил пытался вырвать руку из хватки Барнабаса, и наконец, справившись с этим, он отступил назад, потирая руку. И это было то, что мы чувствовали. Никто из нас не хотел делать то, что от нас требовалось. Я знала, что должна была быть подавлена, но часть меня была рада, что я не единственная, кого заставляли делать то, что я не хотела. Вместе, может быть, мы смогли бы делать то, что поодиночке нам было не под силу.

— Послушай меня! — жестко сказал Барнабас, положив руку на свой амулет, как на рукоять меча. — Ты — восходящий светлый хранитель! Ты будешь держать язык за зубами. Ты будешь учиться тому, что дает тебе Рон. И ты примешь его амулет, когда он уйдет!

— Барнабас! — потрясенно воскликнула Накита.

Барнабас проигнорировал ее, продолжая. — И когда ты достигнешь своей силы, ты сможешь сделать выбор в своем понимании, чтобы изменить ситуацию, — закончил он.

Джош понимающе выдохнул, и я напряглась. Барнабас повернулся ко мне, и я вздрогнула от его душевной боли, отражающейся в глазах, вечности, хранящейся за темными глазами. — Вы оба будете, — сказал он мне и его голос дрогнул. — Мы просто должны быть терпеливыми.

— Я не хочу ждать целую жизнь, чтобы изменить ситуацию, — решительно заявила я.

— Тогда ты будешь находить их, если сможешь, — ответил Барнабас с новым, почти жутким пылом в его голосе, который граничил с фанатизмом. — И говорить с ними, если они послушают, прежде, чем Рон отправит ангела, чтобы охранять их, или серафимы пошлют жнеца для их скоса.

Это то, что я пыталась делать все это время. Барнабас считал, что это возможно. Может быть, теперь и Пол. И если так, то возможно, у нас был реальный шанс.

— Мы должны найти Тамми, — сказал Пол, его голос был почти яростным. — Мы должны изменить это. Ей нельзя позволить жить прежней жизнью, если все это в конце… в результате ее душа и воспоминания станут блюдом для черных тварей!

— Тогда мы сделаем это? — В моем голосе появилась надежда, которая вызывала приятную дрожь у меня внутри.

Пол вздохнул, зная, что соглашаясь на то, чтобы спасти Тамми, он подвергает себя большим неприятностям. Рон не будет счастлив, узнав это. Заноза Рон.

— Мы сделаем это, — мотнул головой Пол. Он на мгновение закрыл глаза, а затем повернулся, чтобы посмотреть вглубь кладбища, и через него на остальную часть города. — Она не далеко.

— Хорошо, — сказала Накита, выражение ее лица было взволнованным. — Потому что Демус ушел.

Глава 11

Это была не туманная, бездыханная тьма, которая напугала меня и заставила сжаться мой желудок. И не то, что я почти не слышала Барнабаса и Накиту, бегущих где-то за мной с мечами в руках. Дело не в том, что моя физическая форма оставляла желать лучшего и от этого мое дыхание было жестким и тяжелым рядом с легким дыханием Джоша, привыкшим к бегу на дальние дистанции. Дело даже не в том, что на этом конце города были решетки на окнах и железные ролеты перед витринами. Меня беспокоило то, что я была все еще босиком и к тому же только что вступила в что-то липкое.

Я вздрогнула и, скривившись, подняла ногу.

— Это сюда, — сказал Барнабас, останавливаясь возле меня, когда я замялась. Я едва могла видеть его в темном переулке, его пальто делало его движущейся тенью. Аромат Накиты пронесся мимо меня, и я последовала за ней. Пол подошел к нам с Джошем, и я не могла не заметить, насколько хищными эти два жнеца выглядели по сравнению с нам: Барнабас — темный и скрытый, Накита — подтянутая и тонкая — оба на охоте, оба преследовали одну цель. Я гордилась тем, что работала вместе с ними. Амулет Демуса был в моем кармане тяжелым и теплым. Я не знаю, что он намеревался сделать с Тамми без него, но со слов Барнабаса Демус и Тамми сейчас были вместе.

— Она просто впереди, — прошептал Пол, когда он повернулся, и фонарь блеснул, отражаясь от его ботинок. Его поза была напряженной и нетерпеливой, и мне тут же захотелось увидеть временную линию, чтобы оценить, насколько мы были близки.

Более яркий квадрат черного цвета в конце переулка поманил нас, и я ускорила свой темп. — Смотри под ноги, — прошептал Джош, протягивая руку и дергая меня за мгновение до того, как я шагнула в зловонную кучу мусора возле боковой двери.

Это была плохая часть города. Я бы не приехала сюда даже днем. Улица была пуста, в виду того, что было около двух ночи. Слабое прояснение намекало на ближайший восход солнца, но это будет через несколько часов. Воздух был вонючий, тяжелый и влажный. Фонари едва освещали улицу в рытвинах, асфальт, которого практически не было ни на проезжей части, ни на тротуаре и усталые здания с обитыми углами, ролетами и замурованными окнами. Тут был сплошной камень, асфальт и цемент. Ни намека на что-нибудь зеленое или живое. Не было даже крыс.