Чемульпо – Владивосток

По первоначальному проекту этот крейсер и по вооружению чем-то напоминал «Корейца» – тоже две крупнокалиберные пушки[29] и немного мелочи. Но достроили его как один из первых в мире кораблей, вооруженных только скорострельными пушками, всего десять орудий калибра 120-миллиметров, из них в бортовом залпе шесть. Их дополняли четырнадцать 47-миллиметровых противоминных мелкашек. Подобная схема прекрасно проявила себя в боях против китайского флота. Бронирование, однако, от первоначального проекта осталось, и сейчас оно являлось главным преимуществом «Чиоды».

«Кореец» тоже достраивался в момент, когда единичные редкостреляющие (произносить с эстонским акцентом) крупнокалиберные пушки стали вытесняться более мелкими скорострельными. Но в данном случае склонность русских конструкторов к консерватизму, как ни странно, сработала в нужную сторону. «Кореец» получил не кучу новомодных скорострелок, а два новых восьмидюймовых орудия вместо одного старого в 9 дюймов. Оба были способны вести огонь по носу. Их дополняли ретирадная шестидюймовка, четыре старенькие 107-миллиметровые пушки по бортам и противоминная мелочь в виде двух 47-миллиметровок и четырех 37-миллиметровых пушечек. Бортовой залп так себе, даже по сравнению с «Чиодой», но зато под носовой лучше не попадать, чем сейчас японцы активно и пытались заниматься. К тому же Россия в то время могла позволить себе строить узкоспециализированные корабли, поэтому проектировщики не стали пытаться сделать из хорошей канонерской лодки плохой крейсер…

К недостаткам «Корейца» относились практически полное отсутствие бронирования (согласитесь, что 10-миллиметровая бронепалуба – это для артиллерийского корабля несерьезно) и наличие парусного вооружения. Теперь эта парочка пыталась очно решить, чья же концепция жизнеспособнее, причем в буквальном смысле этого слова. На большой дистанции или просто при перестрелке в открытом море, наверное, стоило бы ставить на японца, но вот при столкновении в упор и наличии искусственных шхер в виде «Асамы» преимущество переходило к «Корейцу»…

Командир «Чиоды» Мураками, после того как его крейсер снялся наконец с якоря, решил, что при выведенном из строя флагмане Уриу находиться ближе всего к надвигающемуся «Варягу» и играющему в кошки-мышки «Корейцу» не слишком разумно. Действительно, его крейсер итак самый слабый по артиллерии в эскадре, к тому же две пушки правого борта уже выведены из строя первым залпом «Корейца». В сложившейся ситуации самое логичное – попытаться оттянуть противника под огонь остальных кораблей. И «Чиода», медленно ускоряясь, потянулся в сторону выхода из гавани. Однако этот маневр выводил его из «тени» «Асамы», в которой он комфортно скрывался до сего момента от артиллеристов «Варяга».

Русский же крейсер до сих пор игнорировал обстрелом все корабли противника, кроме уже обреченного японского флагмана, хотя то, что «Асама» долго не протянет, было видно невооруженным глазом. Крен продолжал нарастать, носовая башня и казематы бортовых шестидюймовок небоеспособны – стволы орудий в них уже смотрели в воду даже на предельном угле возвышения…

На «Чиоде» не могли знать, что, прекрасно помня о результатах боя в своей реальности, а «там» «Варягом» с больших дистанций было выпущено более полутысячи снарядов калибра три и шесть дюймов при отсутствии достоверно зафиксированных попаданий, Петрович в шкуре Руднева прилагал неимоверные усилия для того, чтобы снизить темп стрельбы. Это было просто необходимо для того, чтобы не поломать излишне нежные «канэшки» собственной стрельбой раньше времени, не утомить команды подносчиков и, главное, не допустить перегрева стволов, который приведет к снижению точности орудий в момент, когда она будет максимально необходима – при прорыве мимо «Нийтаки» с «Нанивой».

Ага, щассс! Гладко было на бумаге! Артиллеристы «Варяга», избыточно воодушевленные подрывом «Асамы» и дорвавшиеся до возможности пострелять вволю по практически не отвечающей мишени, были близки к технической скорострельности, которая всегда считалась недостижимой в боевых условиях! Все грозные крики Руднева с мостика и спорадические попытки старшего офицера снизить темп огня, игнорировались не только вошедшими в раж расчетами, но и мичманами – командирами плутонгов!