Читаем Чэнси полностью

- А как же насчет долины с высокой травой? - спросил я.

- Ну это, может быть, всего лишь мечта, до нее никто из нас не доходил. Нам о ней рассказывал проезжий - некий бродяга по имени Сэкетт, он приехал с Дикого Запада.

- Если Сэкетт сказал вам, что долина там есть, значит она там есть, заверил я. - Сэкетт мой родственник, хотя, наверное, и дальний.

Сам я тем временем предался размышлениям. Эта территория не являлась штатом, следовательно, здесь не может быть никаких официальных лиц, в том числе и шерифов. Сгоняя коров в стадо, ковбои растратили всю свою инициативу, а долгий, тяжелый перегон окончательно подорвал их силы. Очевидно, это не укрылось от глаз местных жителей.

- Мистер Гейтс, на какие клейма они претендуют?

- "Тройка в круге", "Десятка в квадрате", "Трилист ник" и "Косая семерка", что составляет почти половину стада.

Не часто человеку предоставляется удобный случай, и, хотя расклад был против них, я чувствовал себя так, словно прикупил козырей.

- Мистер Гейтс, - обратился я, - продайте мне эти клейма. Продайте прямо сейчас.

- Продать? Сынок, а у тебя есть деньги?

- Нет, сэр, у меня нет ни цента. Но я не глядя дам вам расписку на тысячу долларов. За всех коров с клеймами, что вы перечислили.

- Не говори ерунду, парень.

- Что лучше, расписка на тысячу долларов или ничто? А ведь они вам ничего не оставят. По-моему, у вас не было другого выхода: либо воевать, либо сдаться. А теперь я предлагаю вам кое-что еще. Вы продаете коров мне, и тогда я приму бой.

- Они перешагнут через тебя, парень.

- Продай ему, - поддержал меня толстый мужик, чей безвольный подбородок покрывала щетина. - Что мы теряем?

И тут раздался топот копыт. Мне показалось, что у Гейтса внутри словно что-то оборвалось.

- Я напишу акт о продаже, - предложил я, - а вы распишетесь.

Вместе с так называемым шерифом прискакало шесть человек. По мне, так он был просто мошенником, носившим краденый значок, вокруг которого собралась шайка проходимцев, подлых, но довольно крутых парней.

- Мы пришли забрать наших коров, пока не стемнело, Гейтс. Держись подальше, и у тебя не будет проблем.

- Это наш скот, - заявил Гейтс. - Мы собрали его на Троицу.

Шериф в ответ лишь нагло ухмыльнулся. О да, он их верно оценил! Знал, что у них не хватит духу постоять за себя.

А я тем временем достал из кармана письмо и на обратной стороне написал: "В обмен на тысячу долларов, подлежащих оплате в момент продажи, я передаю все права на весь скот с клеймами "Тройка в круге", "Десятка в квадрате", "Трилистник" и "Косая семерка" предъявителю сего документа" - и протянул записку Гейтсу.

Гейтс посмотрел на меня. Он был очень напуган, но все же не хотел продавать стадо.

- Это лучше, чем ничего, - заверил я, - а другого они вам не оставят. Я вручил ему карандаш. - Подпишите.

- Чем вы там занимаетесь? - спросил шериф. - Что за бумага?

- Хорошо, хорошо, - хрипло зашептал Гейтс. - Они твои. - Он повернулся к остальным. - Вы согласны?

Те закивали, и он подписал.

Нарочито медленно забрав бумагу, я повернулся к ним спиной и зашагал к лошади. Взял многозарядный дробовик системы "Кольт", который возил притороченным к седлу, и вышел на свет.

- Что такое? - заволновался шериф. - Ты что затеял?

- Я только что купил права на скот, который вы хотите угнать. Имейте в виду, вам не видать его как своих ушей. Лучше поворачивайте и дуйте обратно в город.

С первого взгляда я понял, что передо мной подлый человек, и не сомневался, что так просто он не уйдет. С самого начала, пока пройдоха не взял их на понт, они могли бы еще от него отделаться. Но теперь, когда он уже домогался вовсю, дело не могло кончиться миром.

- Ну что ж, мальчик, надо тебя проучить! - Он развернул лошадь, вынимая винтовку. Я не мешал ему, но как только дуло дернулось вверх, выстрелил.

Мой дробовик был заряжен картечью и стрелял со страшным грохотом. Так называемый шериф вылетел из седла как подкошенный.

Остальные замерли, боясь навлечь на себя беду. С таким дробовиком шутки плохи, а я продолжал развивать преимущество: подошел ближе и укрылся в тени фургона.

- Подберите его, - приказал я, - и убирайтесь отсюда. Еще раз кого-нибудь из вас увижу - пристрелю на месте.

Не сомневайтесь, они так и сделали. Очень осторожно спустились на землю, положили тело поперек седла и, благодаря Бога, поскорее убрались прочь.

На земле остался лежать револьвер, который выпал у убитого из-за пояса. Я подобрал его. Это оказался отличный шестизарядник с рукояткой из слоновой кости, украшенной причудливой резьбой. Я закричал им вслед, но они отъехали уже далеко и не вернулись. Так что я заткнул свой трофей за пояс и тем самым подписал себе приговор, взяв вещь покойного.

Люди Гейтса так и остолбенели, от удивления не в силах вымолвить ни слова.

- Они ушли, - наконец выдавил из себя Гейтс, - ты прогнал их!

Ну, а я подошел к костру и взял свою чашку. Меня немного трясло, и я не хотел, чтобы они это заметили. Будучи человеком весьма молодым, я потратил немало времени, изучая мир взрослых, и знал, что мои беды еще только начинались.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное