Чепай

Ваша Покорная ступила на землю первой - как раз, чтобы вовремя дать по шее засмотревшемуся наверх салабону. Впрочем, понять его можно - сарафан Ксении действительно составлял основную и практически единственную деталь её одежды, а с такого ракурса этот пикантный нюанс уже никаких сомнений не вызывал.

- Яйца оторву, - ласковое предупреждение на ухо пришлось немного подкрепить физически. Уже после одного-единственного решительного шлепка по заднице салабон пикантно запунцовел и попытался что-то неразборчиво промямлить в своё оправдание.

- Не слышу, - невинная улыбка окончательно парализовала все остатки мыслительной деятельности молодого бойца.

- Колонка, вот, и там, это, - салабон попытался указать руками в несколько сторон одновременно, выронил флаги, торопливо бросился их поднимать, и растерялся окончательно.

- Обед, - бессвязное словоизлияние пришлось капельку подтолкнуть в желаемом направлении. - Борщ. Сметана. Хлеб. Где?

- Там, - пунцовый уже просто до свекольного цвета олух наконец-то одолел косноязычие, приложил руки ко рту и оглушительно заорал, - Тёть Паш! Тё-тя Па-ша!

В дверях барака воздвиглась монументальная фигура в некогда розовом, а теперь выцветшем добела сарафане из дешёвой ткани. Недостаток роста фигура успешно компенсировала шириной - дверь краснолицая тётка неопознаваемого возраста перекрывала целиком.

- Это чего? - тётя Паша растерянно перевела взгляд с нашего сопровождающего на металлическую громаду за нашей спиной. - Это они?

- Ага, - подтвердил салабон. - Ген-Сеич с их старшим разговаривает сейчас, но их покормить бы, и вообще...

- Ах ты ж боже ж ты мой! - всплеснула руками тётя Паша. - Деточки ведь совсем!

- Мне уже почти семнадцать! - обиженное бурчание Ксении прозвучало уже в спину тёти Паши.

- У неё муж на двадцать-пятьсот сорок третьем кочегарит, - пояснил вполголоса наш провожатый. - Это вы его сегодня в город привели, вторым шёл. Уже всё депо знает.

Тарелка совершенно нажористого уже только по запаху горохового супа с луком и жареным салом и толстые ломти ноздреватого чёрного хлеба появились на грубом деревянном столе чуть ли не раньше, чем мы зашли на тесную кухоньку. Простая железная кружка с дешёвым чаем, домашняя ватрушка и пара неаккуратных кусочков грубого жёлтого сахара после них показались ни капли не хуже десерта в "Хилтоне".

Плохой знак.

Очень плохой.

- Скажите, - гостеприимная хозяйка так ловила каждое слово гостей, что не возникало и тени сомнений, - а полежать здесь можно где-нибудь? Часика два хотя бы?

Просьба вызвала ещё один бурный взрыв причитаний о бедных деточках, но итог свой возымела - нам предоставили аж целый угол жилой комнаты размером чуть больше моего домашнего платяного шкафа, но зато с продавленной узкой койкой у стены.

- Мы ещё воду набрать должны, - нерешительно промямлила Ксения. - И отработку бы слить...

- Заливайте, - безмятежно ответила Ваша Покорная.

- А ты? - растеряно спросила педовка.

- А я полежу, - сейчас даже застеленная грубым шерстяным одеялом без пододеяльника кровать выглядела невероятно привлекательно, - Часика эдак четыре. А лучше бы шесть.

- Но, - Ксения растерянно запнулась, - но...

- Вот скажи мне, - постарайся Ваша Покорная ещё чуть-чуть, и слова бы получилось мазать вместо мармелада на гренки, - без тебя наша самоходная баня, если что, хоть пару часов провоюет? Ну, только честно?

- Да, - подтвердила она.

- А без меня? - риторический вопрос педовку ожидаемо добил. - Во-от. Поэтому, займи наших гостеприимных хозяев работой, а если вдруг окажется, что им по силам закончить без тебя - перестань дурить, и тоже хотя бы пару часов отдохни. Это приказ. Выполнять!

- Есть, - ошалело пискнула Ксения, и торопливо вымелась из комнаты.

На стене приглушённо тикали антикварные ходики.

- Ещё и с кукушкой, наверное, - последняя мысль проскользнула уже в полусне. Шок и усталость неумолимо брали своё. В конце-то концов, это самоходная баня железная, а Ваша Покорная - вот ни разу. Объятия мутной полудрёмы навалились разом, как после третьего стакана текилы в душном ночном клубе.

Впрочем, это вовсе не означало, что Вашей Покорной удалось толком выспаться.

Как же!

***

У правильного горохового супа на жареном сале и картошке с чёрным хлебом есть масса достоинств. Только вот спокойно лежать в желудке он, при всей питательности, как правило, не желает. Этот раз исключением не стал.

Торопливые поиски заветного фаянсового трона закончились ничем. В бараке отсутствовала даже такая излишняя роскошь, как водопровод. Ощущения по этому поводу стремительно приближались к сугубо тематическим, из тех, которым предаются в клубах с очень хорошей звукоизоляцией и записью по рекомендациям знакомых. Не то, чтобы Ваша Покорная имела что-то против любителей подобной формы отдыха как таковой, - но обстановка к собственным преждевременным экспериментам в этой занятной области явно не располагала.

К счастью, гостеприимная хозяйка оказалась поблизости.

- Где? - страдальческое выражение лица оказалось лучше тысячи слов.