Черчилль

По крайней мере, мы можем сказать, что ни история, ни историография не подтвердили черчиллевских ожиданий. Однако несмотря на то, что поначалу вокруг этой кампании бушевала ожесточенная борьба мнений как в среде военных, так и в среде политиков, все же в период между двумя войнами в ее адрес стали чаще раздаваться благосклонные отзывы. Прежде всего это объяснялось тем ужасом, который людям внушала окопная война, унесшая столько жизней и заперевшая на Западной линии фронта в непроходимом тупике армии противников с осени 1914 года до весны 1918 года. На общественное мнение оказала некоторое влияние книга Черчилля «Мировой кризис» — умело построенная защитительная речь, нечто вроде apologia pro actis suis («оправдание своих поступков»), — впрочем, достоинства этой книги как исторического произведения весьма сомнительны^{94}. Тем не менее после Второй мировой войны, в ходе которой стало ясно, что Черчилль извлек-та-ки урок из поражения в Галлиполи (так, он большое внимание уделил материально-техническому обеспечению и тактической подготовке высадки войск союзников в Нормандии), действия командования во время кампании в Дарданеллах снова стали осуждать. Осуждали и стратегию командования, и сам замысел, и ошибки в подготовке и планировании операции, которые изначально ставили под сомнение успешный исход этой наспех подготовленной кровавой диверсии, с помощью которой правительство надеялось приблизить победу над Германией.

* * *

Как только в январе 1915 года было принято решение об отправке экспедиции в Дарданеллы, началась подготовка к операции. Однако велась она неслаженно, в инструкциях отсутствовала ясность. Эта неразбериха, беспорядок и противоречивые взгляды военачальников на ситуацию сразу же поставили под угрозу успех всего предприятия. Черчиллю, возглавлявшему военно-морской флот, пришлось дорого заплатить за двойную ошибку, которую он допустил вместе с Асквитом в самом начале войны. Прежде всего в августе 1914 года на пост главы родственного адмиралтейству военного министерства впервые с XVII века был назначен военный — лорд Китченер, герой колониальных войн, генерал, отличавшийся великолепной выправкой. Между тем этот блистательный генерал вовсе не был хорошим стратегом, к тому же он ничего не смыслил в современной войне. Первым морским лордом после отставки князя Луиса Баттенбергского стал лорд Фишер — «злой гений» военно-морского флота. Он был человеком непоследовательным, непредсказуемым, неуравновешенным. Безусловно, Фишер умел блестяще предугадывать дальнейший поворот событий, но нередко выступал и с весьма опрометчивыми предложениями, поносил всех и вся, а поскольку он отличался еще и редкостным эгоизмом, то его столкновения с первым лордом адмиралтейства были неизбежны.

Таким образом, весь февраль 1915 года командование разрабатывало, отвергало и снова разрабатывало различные планы действий, в результате чего было упущено много времени. Военачальники никак не могли выбрать один из двух тактических планов. Первый, который горячо, почти исступленно защищал Черчилль, состоял в том, чтобы подготовить чисто морскую операцию, в ходе которой корабли британского флота прорвались бы в Дарданеллы и затем проникли в Мраморное море, солдат же сухопутной армии первый лорд адмиралтейства предлагал задействовать лишь для последующего захвата Константинополя. Сторонники другого тактического плана ратовали за комбинированную операцию, предусматривавшую бомбардировку побережья с моря и высадку десанта. Большинство экспертов военного флота склонялось ко второму плану. Однако как бы задача ни была трудна, решать ее нужно было немедленно, поскольку перед флотом стояла цель войти в Босфор и Дарданеллы, тем самым сдвинув ситуацию на Французском фронте с мертвой точки и при этом не лишив французов поддержки британских войск. Китченер пребывал в нерешительности, он то намеревался ввести в операцию подразделения сухопутной армии, то отказывался от этой мысли. А вот Черчилль упорно стоял на своем, не считаясь с возражениями специалистов адмиралтейства. Больше того, сгорая от нетерпения, он дважды отдавал приказ о бомбардировке Дарданелл. Турки и их немецкие советники насторожились и успели принять необходимые меры, таким образом, союзники уже не могли застать противника врасплох.