Черчилль и евреи

Черчилль отметил, что в 1941 году – «в самый критический период войны» – ситуация на Ближнем Востоке «была осложнена восстанием прогермански настроенных арабских элементов в Ираке. Без сомнения, наша политика в Палестине, направленная на поддержку интересов сионистов, могла в какой-то степени спровоцировать взрыв чувств арабов. Однако это восстание было нами подавлено». «Надо иметь в виду два факта, относящихся к войне, – заметил Черчилль. – Во-первых, это то, что евреи-сионисты всего мира и палестинские евреи были целиком и полностью на нашей стороне в войне с Германией, и, во-вторых, это то, что они больше не нуждаются в нашей помощи для защиты своего национального очага против враждебно настроенных местных арабов. Другое дело, если случится общее совместное нападение на них со стороны всех окружающих арабских стран, и такой конфликт потребует улаживания с помощью Организации Объединенных Наций». При этом Черчилль исходил из того, что в 1946 году в Организацию Объединенных Наций входили страны, победившие Германию и Японию, которые, как предполагалось, будут действовать слаженно и солидарно против любого агрессора.

Черчилль затронул вопрос о политике Великобритании в отношении арабов. «Как мы обращались с арабами?» – спросил он. Его ответ был ясен. «Мы обращались с ними очень хорошо. В Ираке престол занимает династия Хусейна, которая начала править там с нашей помощью. Сначала на трон был возведен король Фейсал, сейчас там находится его внук. Эмир Абдалла, которого лично я поставил управлять Трансиорданией, находится там и сегодня. Он пережил удары и потрясения, изменившие почти все мировое устройство. Но он никогда не изменял своей вере и преданности своей стране. Сирия и Ливан обязаны своей независимостью огромным усилиям, сделанным британским правительством для того, чтобы удовлетворить их просьбы о помощи в установлении независимости. Это было сделано в тот момент, когда мы были слабы в военном отношении. Но, тем не менее, мы вошли в этот регион, чтобы изгнать оттуда представителей французского правительства Виши. Затем мы настояли на том, чтобы просьбы Сирии и Ливана об установлении независимости были выполнены».

Черчилль отверг утверждения, будто Великобритания не являлась другом арабов. «Я не могу признать, что мы не сделали все от нас зависящее, чтобы относиться к арабам так, как следует относиться к великому народу». Соглашение о разделе территорий бывшей Оттоманской империи 1922 года было выгодно арабам. «Я не могу сказать, что, решая эту проблему, мы не учитывали интересов арабов. Напротив, я думаю, что благодаря нам им удалось совершить весьма выгодную сделку. Все эти страны, которым мы предоставили суверенную власть и контроль над их территорией, заключили очень выгодную сделку. Для евреев же мы попросили очень мало – лишь предоставления им национального очага на их исторической Святой земле, где они способны построить благополучие и процветание как для себя, так и для арабов».

Черчилль попытался продемонстрировать, как изменилось отношение британских властей к евреям Палестины после победы лейбористов на выборах в 1945 году. «На всеобщих выборах, последовавших за победоносным окончанием войны с Германией, – сказал он, – верх одержала лейбористская партия, которая всегда казалась борцом за дело сионистов в том смысле, о котором я говорил, и во многих других отношениях, то есть последовательным борцом за создание суверенного еврейского государства в Палестине, и выступала в ходе избирательной кампании с наиболее горячими просионистскими речами и декларациями. Многие из наиболее видных лидеров этой партии были известны как страстные приверженцы дела сионистов, и их успех на выборах, естественно, рассматривался еврейской общиной в Палестине как прелюдия к исполнению данных ими обещаний, открывавший путь к осуществлению дальнейших планов. По крайней мере, это было именно то, чего ожидали все».