Любовь — морковь и всё такое. О любви столько сказано, написано и спето, что кажется уже и не повториться трудно, но я всё же хочу рассказать свою историю.
Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Самиздат, сетевая литература18+Вероника Чуркина
Черёмуха белая
Любовь бывает чистой, светлой, любовь бывает страстной, любовь бывает возвышенной, а бывает и горькой, мучительной, даже губительной. Я с головой, как в омут, бросилась во всепоглощающую любовь и чуть не погибла. Давно это было.
День первый.
Я проснулась. Странная комната, кровать. Больница? Зашёл человек в белом халате. Врач? Ненароком спросил, как меня зовут. Я надолго задумалась. Открыла рот, чтобы ответить и вдруг поняла, что не могу говорить, не только не могу говорить, но и издать какой-нибудь звук. А за окном лупил косой дождь по стеклу. Там на воле качались ветки черёмухи с едва начавшимися распускаться гроздьями белых цветков. А значит сейчас май, и всё будет хорошо.
День второй.
Та же комната, то есть больничная палата, за окном всё также качаются распускающиеся кисти черёмухи. Меня пришли навестить мать и сестра. Я умом понимаю, что они мои близкие, но совершенно их не помню. Дали блокнот и ручку, теперь я могу написать всё, о чём вспомню. Пытаюсь произносить простейшие слова. Мелкими глотками пью из чашки сок, воду. Твёрдой еды пока не могу проглотить ни кусочка. Капельницы помогают, чувствую как лекарство облегчает мою участь. Что же со мной произошло такое? Я устремила пустой взгляд за окно на белеющие кусты черёмухи.
День третий.
За окном цветёт черёмуха. Капли дождя лениво барабанят по стеклу. На улице немного прохладно. Я уже довольно бойко хожу по палате и могу постоять у окна, любуясь белоснежными цветущими кустами. Снова вечером пришла мать и сестра, привели с собой мальчика. Я должна была его узнать. Он — мой сын. Сын? Что-то родное забрезжило вдалеке, в глубине мозга. Меня угостили шоколадкой. Когда они ушли, я откусила от плитки и не узнала вкуса. А за окном ветер запутался в белых от цветков ветках черёмухи. Я подошла к окошку и залюбовалась белыми, как облака кустами. На ум почему-то пришло белое платье, в такое я наряжалась в день свадьбы. На голове я помню короткую ажурную фату. Тогда я была счастлива. И это всё, что смогло пробиться сквозь туман забвения. Голова была пуста, как надутый воздушный шарик. Лица жениха, моего будущего мужа я, как ни силилась, не могла вспомнить, только голова разболелась. Я медленно отошла от окна, легла на больничную койку, отвернулась к стенке и попыталась уснуть.
День четвёртый.
Не спалось. Я поворочалась немного, вздохнула и отправилась в туалет, громко шаркая немощными ногами. Шлёп, шлёп, и снова шлёп, звуки гулко раздавались по пустому длинному коридору. Ещё очень рано, хотя и рассвело за больничными стенами. В туалете висело зеркало, на которое я раньше не обращала внимание. Остановилась, осторожно заглянула в зеркало, а оттуда из-за зеркалья на меня пялилась старуха с чёрными кругами под глазами и жёлтой нездоровой кожей на лице. Сами глаза выражали такое отчаяние, даже безисходность, что я содрогнулась всем телом. И это я? Мне расхотелось глядеться в зеркало.
День пятый.
Ко мне пришёл мужчина высокий симпатичный. Я его не узнала, нет, но внутри меня зашевелилось что-то тёмное и страшное, казалось, мой рассудок меня покидал.
— Уходи! Уходи, я не хочу тебя видеть! — Осипшим голосом я пыталась кричать, но только слёзы покатились по щекам. Это были пока ещё пустые слёзы, но я чувствовала, что мужик виновен в моём состоянии. Я тщетно пыталась сосредоточиться и вспомнить. Что толку реветь? Слёзы показывают только бессилие. Надо бороться! У меня есть сын, отец, мать, сестра. Ради них я просто обязана быть сильной. А с кем же мне необходимо бороться? Да только с самой собой, с собственными слабостями и ленью. Вдруг плотину разума прорвало. Калейдоскопом беспорядочно перед глазами замелькали сцены из жизни. Вот я совсем маленькая, вот и выпускной в школе, свадьба, моя свадьба, потом вдруг что-то из школьных уроков.