Череп Бетховена: Мрачные и загадочные истории из мира классической музыки

Наконец, моя благодарность и любовь Эбби и нашим чудесным, хотя иногда и надоедливым, кошкиным детям.

Об авторе

Тим Рейборн – музыкант с международным именем; он играет на десятках странных инструментов с труднопроизносимыми названиями, о которых мало кто слышал. К ним относятся копии средневековых инструментов и народные инструменты из Северной Европы, с Балкан и Ближнего Востока. На сегодняшний день записал более сорока альбомов, и в музыкальных странствиях объездил Соединенные Штаты, Канаду и Австралию, а также побывал в таких романтических местах, как Маракеш, Стамбул, замки эпохи Возрождения, средневековые церкви и школьные спортзалы.

Тим почти семь лет прожил в Англии (стране, которую он обожает) и получил докторскую степень в Лидском университете, что, как он думает, дает ему право воображать, что он знает, о чем говорит. Написал несколько книг и журнальных статей о музыке и истории, и обязательно напишет еще. Сейчас живет в северной Калифорнии среди многочисленных книг, музыкальных инструментов и кошек и в некоторой степени одержим приготовлением вкусной еды.

Древнегреческий авлос, от которого сдувает крышу. (Общедоступное изображение, Wikimedia Commons.)

Император Нерон в молодости, кажется, весьма довольный своими посредственными музыкальными способностями. (Изображение предоставлено University of Cologne и German Archaeological Institute (DAI)/Arachne.)

Могилы Абеляра и Элоизы, наконец соединившихся на парижском кладбище Пер-Лашез, хотя бедняга Пьер так и остался без важной части своего тела. (Фото Тима Рэйборна.)

Бертран де Борн, приговоренный в аду носить в руках собственную голову, – жизнь после смерти, достойная песни в жанре хэви-метал. Гравюра Гюстава Доре (Не охраняется авторским правом, Project Gutenberg.)

Поразительно анахроничное изображение смерти Ричарда Львиное Сердце, на котором он помещен обратно в Святую Землю и одарен телом манекенщика, демонстрирующего нижнее белье. (Изображение предоставлено Wellcome Library, London.)

Генрих VIII и его шут Уильям Соммерс. Ни тот ни другой не кажутся особенно довольными жизнью. (Изображение предоставлено British Library.)

Джон Буль, вероятно, размышляющий о волокитстве и сносе стен. (Изображение предоставлено Österreichische Nationalbibliothek.)

Орландо Гиббонс у которого в момент смерти явно было много чего в голове. (Изображение предоставлено Österreichische Nationalbibliothek.)

Жан-Батист Люлли: вид у него хитрый и бунтарский, однако вскоре ему предстоит потерять почву под ногами. (Изображение предоставлено Österreichische Nationalbibliothek.)

Генри Перселл, не подозревающий о том, как холодно обойдется с ним судьба. (Изображение предоставлено Wellcome Library.)

Антонио Вивальди, с ухмылкой, порождающей множество подозрений. (Изображение предоставлено Österreichische Nationalbibliothek.)

Джузеппе Тартини, с интересом глядящий на виртуозную игру дьявола? (Изображение предоставлено Österreichische Nationalbibliothek.)

Франтишек Кочвара, буквально за мгновения до своего необычного конца. (Изображение предоставлено Google Books/the British Library.)

Вольфганг Амадей Моцарт в детстве, весьма уверенный в себе. Он писал музыку в том возрасте, когда большинство из нас только учится читать. (Изображение предоставлено Wellcome Library.)

Антонио Сальери, не такой уж и страшный и снедаемый завистью на этом портрете. (Изображение предоставлено Österreichische Nationalbibliothek.)

Романтическая Мировая Скорбь, или творческий кризис… или просто похмелье. (Общедоступное изображение, archive.org.)

Гектор Берлиоз: если бы его личная жизнь стала сюжетом романа, издатели отвергли бы его, как неправдоподобный. (Изображение предоставлено Österreichische Nationalbibliothek.)

Могила Фредерика Шопена на кладбище Пер-Лашез в Париже; сердце его осталось в другом месте. (Фото Тима Рейборна.)

Антон Брукнер. Нумероман и одержимый трупами, нежно обнимавший череп Бетховена. (Общедоступное изображение, archive.org.)

Перси Грейнджер, чье приятное молодое лицо скрывает его одержимость темными страстями. (Изображение из коллекции Льюиса Формена.)

Питер Уорлок (Филип Хезелтайн): композитор, музыкальный критик, черный маг и сочинитель непристойных лимериков. (Изображение из коллекции Льюиса Формена.)

Орфей в пасторальной сцене, увы, не знающий об ужасной судьбе, ожидающей его. (Изображение предоставлено Wellcome Library.)

Дионис и его свита гуляк, предающиеся кутежу. (Изображение предоставлено Wellcome Library.)

Флагеллянты, выбивающие на своих спинах болезненные ритмы. (Общедоступное изображение, Wikimedia Commons.)

Шаривари из «Романа о Фовеле» – веселящиеся гуляки в масках, оголяющие задницы и пугающие приличных людей. (Общедоступное изображение, Bibliothèque nationale de France.)

Влад Дракула, прадедушка серийных убийц; он сыграл немалую роль в судьбе своей страны. (Общедоступное изображение, archive.org.)

Цирюльники-хирурги и их пациентка – на вид не слишком счастливая. Может быть, ей просто не хватает лютни. (Изображение предоставлено Wellcome Library.)