Черепашки-ниндзя. Бэтмэн и Волшебник

— Я этого не могу сделать, потому что для меня нет тайн, — отрицательно пока­чал головой Старик. — Я знаю все. Пото­му у меня даже нет имени. Я понял, что нет в мире ничего, что имело бы смысл. Вот что страшно для человечества — по­знать все и понять, что смысла нет. Его нет потому, что всему есть конец. Человек не должен верить в то, что есть конец. Че­ловек без веры не может жить. А у меня как раз нет веры, потому что я знаю все.

— Вы пришли к тупику?

— Я с этим согласился бы, — кивнул Старик. — Но у меня осталась маленькая надежда. Я хотел бы это кресло, этот гене­ратор знаний в виде летучей мыши пере­дать достойному, любознательному чело­веку.

— Но тут кроме Хогго и Чирри никого нет, насколько я догадываюсь.

— Вот это и печально, — нахмурился Старик. — А им нельзя уступить кресло. Они разрушат его. Зачем оно им? Зачем генератор знаний?

— Они тут же поумнеют.

— Чтобы получить знания, заключен­ные в кристаллах летучей мыши, надо знать коды, — горько усмехнулся Ста­рик. — Я не могу их дать Хогго, который хочет убить меня и мозги которого так де­градировали, что не запомнят двух цифр. Я хотел бы передать коды в надежные ру­ки и передать не все, чтобы человечество никогда не дошло до предела знаний, за которым тьма...

На этих словах сон мальчика внезапно оборвался.

Проснувшись, Джонни был уверен, что ничего страшного не случилось, что про его сон никто не узнает, потому что он ни­кому не расскажет. Медальон Милли он носил с собой, но тоже решил ничего не говорить Бэтмэну. Достаточно того, что Джонни держит свое слово.

Ему позвонил Бэтмэн и сказал, что ищет профессора, но тот словно сквозь землю провалился — на работе его нет, дома то­же, знакомые ничего не знают. Бэтмэн го­рячо попросил Джонни не пытаться встре­титься с Милли, потому что это очень опасно. Он обещал искать профессора, ис­кать день и ночь и непременно найти. Тог­да, мол, все прояснится.

— Что вы хотите сделать с профессо­ром? — спросил Джонни.

— Не бойся. Ничего плохого с ним не случится.

— Но вы уже решили, как с ним посту­пить?

— Очень может быть, что я его поселю на некоторое время на необитаемом остро­ве. Есть у меня на примете такой островочек. У него там будет время поразмыс­лить.

Бэтмэн не хотел слушать возражений Джонни и положил трубку. Джонни посмотрел на часы и понял, что опаздывает в школу. Он быстро собрался и выбежал на улицу.

Дорога в школу проходила через парк.

Джонни шагал, ни о чем определенно не думая, мысли прыгали с одного предмета на другой и ни на чем особенно не сосре­дотачивались. Он очень удивился, когда услышал рядом испуганный голосок:

— Помоги мне, Джонни.

Остановившись, он обернулся и увидел перед собой девочку, ровесницу Милли, очень аккуратно одетую, красивую, как куколка, которая смотрела на него с моль­бой.

— Что случилось? — спросил Джонни.

— Меня хочет побить злой мальчиш­ка, — сообщила девочка и показала рукой на толпу школьников, которая двигалась по соседней аллее.

Пойдем, я с ним поговорю, — муже­ственно нахмурился Джонни.

Он терпеть не мог, когда обижали дево­чек. Он презирал таких мальчишек и считал их ничтожествами, потому что нет никакого достоинства в том, чтоб проверять свою силу на слабых. Даже ес­ли эти обидчики были взрослее Джонни, он все равно вставал на защиту обижен­ных девчонок, ничего не боясь. Его уве­ренность обычно пугала хулиганов, и они отступали.

— Проводи меня до школы. Он не по­смеет подойти, когда ты будешь рядом, — попросила девочка.

— Ты не хочешь, чтобы я ему надавал по шее? — удивленно спросил Джонни.

— Я не люблю драки.

— Ну, хорошо. Идем. Ты учишься в на­шей школе? Я тебя никогда не видел.

Девочка оживленно заговорила, вмиг забыв о своем обидчике. Она как-то так сумела повести разговор, что Джонни жи­во включился в него. Со стороны посмот­реть — идут старые знакомые, два хоро­ших друга и говорят без умолку, живо же­стикулируя. Джонни даже не мог поду­мать, что за ними пристально следят три пары глаз, за каждым движением, за каж­дым шагом.

Глава восьмая БЭТМЭН ГОРДИТСЯ ДРУГОМ

Милли застыла на месте, увидев Джон­ни рядом с девчонкой, которую он не знал. Откуда появилась такая кукла? А Джонни-то, Джонни! Вы только посмотри­те на него! Да он чуть не лопается от сча­стья, что идет рядом с этой девчонкой. Вот оно — все его благородство! Разве можно верить мальчишкам?

Кусая от досады кулачки, Милли чуть не заплакала. Она была так огорчена уви­денным, что сердце ее разрывалось на ча­сти. Милли решила, что Джонни от того и не отвечал ей по телефону, что подружил­ся с другой девчонкой и забыл о Милли. Такое нельзя было простить! Милли не та девочка, которая терпит обиды. Если кто- то сделал ей плохо, она тут же отомстит.

Джонни еще не знает ее. Но теперь-то уж узнает! Он сто тысяч раз пожалеет, что заменил дружбу с Милли на дружбу с ка­кой-то глупышкой, у которой если и есть что, так только кукольная привлекатель­ность.

— Окажись, предатель, в той стране, что тебе снится, — произнесла Милли, вся дрожа от негодования и обиды.