Черепашки-ниндзя и Чародей Зеленого Острова

—     Конечно. Стоит одному из них пересилить человека — и он уже ничего не может сделать.

—     А бывает так, что побежденный силой крис­талла, поймет свою ошибку и исправит ее? — не унимался Лео.

—    Нет, если он однажды сдался, с ним покон­чено,— отвечал старик.

—    А если сила Будды лишь временно ослепит его, а затем он ее отвергнет? — тихо спросил Дон.

—     Значит, битва еще продолжается, и он по- прежнему пытается стать человеком. Ты побежден только в том случае, когда отказываешься от вся­ких усилий и от самого себя.

—    А если человек поддается страху надолго, на годы, но в конце концов, возьмет себя в руки и все- таки одолеет его? — спросил Микки.

—     Нет, так не бывает. Если он поддался страху, то никогда не одолеет его, потому что начнет боять­ся учения Будды и его избегать. Но если, охвачен­ный страхом, он год за годом делает попытки учить­ся, то со временем он, возможно, и победит, так как фактически никогда не сдавался!

—     Как же победить третьего врага, Сан? — спросил Раф.

—     Человек должен восстать на него, понять, что сила животворящего кристалла, которую он, яко­бы, покорил себе, на самом деле ему не принадле­жит. Он не должен расслабляться, осторожно и добросовестно относясь к тому, чему научился. Если он поймет, что ясность и сила при отсутствии самоконтроля хуже, чем заблуждение, все снова будет в его руках. Он узнает, как и когда снова применить дарованную ему Буддой силу животво­рящего кристалла, и таким образом, победит своего третьего врага. К этому времени человек прибли­зится к концу учения и совершенно неожиданно встретится с последним своим врагом — ста­ростью. Это самый жестокий из врагов, победить которого невозможно, но можно отогнать.

И вот наступит пора, когда человек избавился от страха, преодолел ясность, подчинил силу крис­талла, но его одолевает неотступное желание — отдохнуть. Если он поддастся этому желанию лечь и забыться, то усталость убаюкает его, то он про­играет последнюю схватку — четвертый враг его повергнет.

Желание отдохнуть пересилит всю ясность, все могущество, все знание.

Но если человек сумеет преодолеть усталость и пройдет свой путь до конца — тогда станет чело­веком, животворящим, хотя бы на то краткое мгно­вение, когда ему удается отогнать последнего, не­победимого врага. Этого мгновения ясности, силы и знания достаточно,— вздохнул Сан.

И вдруг он то ли упал, то ли споткнулся в своем диковинном наряде, но в тот же миг, оказался в са­мой середине костра. Мгновенно занялось его импровизированное облачение лесного духа, и он завертелся и запрыгал с таким неистовством, слов­но в нем действительно бушевала атомная энергия и сила животворящего кристалла Великого Будды. Сиплым голосом он вскрикивал:

— В ту пору, когда взрываются атомные бомбы,

и все вокруг покрывается

смертоносным радиоактивным пеплом,

и волны радиации текут во все стороны

и пожирают людей, домашних животных и культурные растения

во всех городах и деревнях,

лес переживает удивительное обновление.

Растет, растет мощь леса!

Умирающие города и деревни вливают новую силу в леса,

ибо яд радиации и радиоактивного пепла,

поглощенный листвой деревьев,

лесными травами

и болотным мхом,

становится мощью леса.

Смотрите, смотрите:

листва и травы, не убитые радиацией и углекислым газом,

рождают кислород!

Если вы хотите выжить в атомный век,

бегите из городов и деревень в леса,

сливайтесь с мощью леса!

Там вас ждет Будда!

Великий Будда!

Возможно, Сан и не собирался прыгать в огонь, возможно, это была чистейшая случайность, но он, видимо, так растерялся, что сразу перестал сообра­жать, что происходит вокруг.

Микки и Раф мгновенно бросились с ведрами к озеру за водой. Огонь разбушевался сильнее, чем того следовало ожидать. Кроме того, всех своих спасителей старик стал отгонять заостренной бам­буковой палкой. Его нелепый наряд уже тлел и дымился, желтые языки пламени перебирались все выше. А безумный старик продолжал подпрыги­вать и ожесточенно размахивать своей пикой.

В тот момент, когда огонь и дым совсем было по­глотили Сана, в пламени вдруг мелькнули его огненная борода и лицо, сморщенное, высохшее, но сиявшее ослепительным багровым блеском. Све­том волшебного кристалла Будды. Только он мог придать этому лицу такое сияние. Старик все еще продолжал выкрикивать свою безумную пропо­ведь, превратившуюся уже в навязчивую идею, и размахивал страшной, заостренной, уже обуглив­шейся палкой.

Вернувшиеся со стороны озера Микки и Раф, вы­плеснули в огонь всю воду, но от этого пламя раз­бушевалось еще сильнее, словно вода лишь дала ему больший энергетический заряд.

Черепахи, застыв от изумления и ужаса, смотре­ли на багровый, непомерно большой рот Сана на маленьком лице и слушали одни и те же бесконечно повторяемые слова:

— Кто хочет выжить в атомный век...

Все... все бегите из городов и деревень...

Спасайтесь в лесах...

Сливайтесь с мощью леса...