Черепашки-ниндзя на острове чудовищ

— Её память похожа на ре­ку подо льдом, — прошептал Рафаэль на ухо Микеландже­ло. — Вбспоминания о про­шлом никуда не исчезли. Они просто блокированы каким-то запретом, как течение воды блокировано льдом. И, по­хоже, этот лёд стреми­тельно тает...

Он не успел закон­чить фразы, как Солли вздрогнула и испуганно за­кричала:

— Отец! Спасайся!

Она уронила букет, и цветы рассыпались по ма­там.

Микеланджело нежно коснулся её плеча и ска­зал:

— Мы здесь, Солли. Ничего не бойся. Пока мы рядом, никто не посмеет тебя обидеть. Никогда. Ни за что.

Крылатая девушка пришла в себя. Оглядевшись по сторо­нам и различив черепашек- ниндзя, она громко прошеп­тала:                                          

— Мы должны найти моего отца. Нам всем угрожает большая опасность.         

— Опасность — это наша стихия, — успокоил её Лео- нардо.

— Но опасность угрожает и всем людям на вашей планете. Крэб обладает оружием колоссаль­ной мощности. Никто не может его победить в открытом бою.

— Это уже серьёзно, — нахмурился Донател­ло. — Расскажи нам то, что вспомнила.

— Я вспомнила то время, когда была обычной девушкой, без крыльев, — со вздохом начала рассказ Солли. — Мы жили на планете Илос. Свою мать я по­теряла ещё в детстве. Меня воспитывал отец. Он был вели­кий учёный. Его звали Клос.

— Почему ты говоришь — был? — спросил Микеландже­ло. — Он умер?

— Он жив. Хотя трудно на­звать жизнью то, что с ним стало... Но лучше я буду всё рассказывать по порядку. Ты не возражаешь, милый Мике­ланджело?

От этих слов на щеках чере­пашки зарделся румянец. Ми­келанджело потупился и от смущения не нашёлся, что ответить.

Он дарил мне на дни рождения цветы, — продолжала Солли. — Именно такие роскошные букеты, какой преподнёс мне Микеланджело. Благодаря виду и аромату этих цветов, я сумела всё вспомнить. Хотя не могу сказать, что меня радует возвращение памяти. Быть может, для меня было бы лучше и дальше оставаться в неведении...

— Но мы здесь как раз для того, чтобы твои грустные воспомина­ния сменились радостным бу­дущим, — сказал Леонардо.

— Вы так добры! — с чувст­вом произнесла Солли. — Я впервые встречаю таких сме­лых и благородных черепашек. Моему бы отцу вы очень понра­вились. Он был не только гени­альным изобретателем. Он был добрым и хорошим человеком.

— А что изобрёл ваш отец? — поинтересовался Ра­фаэль.

— Он изобрёл космический корабль, на борту которого мы с вами сейчас нахо­димся, — с гордостью ответила Солли. — Корабль может перемещаться по галактике со ско­ростью света. Но это не обычное грузовое судно. Это межпланетный корабль-цирк.

— Ваш отец — большой оригинал, — заметил Донателло.

— О, да! — согласилась Солли. — Мой отец был очень весёлым человеком. В нашем доме почти никогда не смолкал смех. Он беспрерывно конструировал для меня игрушки, придумывал и показывал фокусы. Отец был страстным поклонником цир­кового искусства. Он любил выступать в роли конферансье и клоуна. И я не берусь вам точ­но определить, когда зрители смеялись больше — когда он объявлял очередной номер, или когда выходил на арену. Он был жизнерадостным челове­ком, с большим чувством юмо­ра. И вот однажды его осенило.

Он решил сконструировать межгалактический цирк, ко­торый мог бы странство­вать от планеты к плане­те. Он хотел прини­мать в свой цирк необыкновенных людей и живот­ных, выступать в разных уголках Вселенной. Ему хотелось приносить радость и счастье обитателям галактик...

—  Так значит, «Межгалактическое шоу» — это его идея? — догадался Леонардо.

—  Разумеется, — кивнула Солли. — Мы путешествовали по Галактике поч­ти два года. Везде наше шоу поль­зовалось грандиозным успехом. В нашем зоопарке были самые невероятные звери. Они легко поддавались дрессировке и обла­дали хорошим нравом. В труппе отца были фокусники и клоуны высочайшего класса. На каждой планете, куда мы ни приземля­лись, отец собирал букет из са­мых красивых цветов и дарил мне. И эта весёлая жизнь про­должалась до того времени, по­ка однажды мы не приземли­лись на планете Фобос...

На глазах у Солли навер­нулись слёзы. Она отвер­нулась от черепашек и замолчала.

Через несколько минут молчания Микеландже­ло решился задать вопрос:

— А что же всё-таки стряслось с вами на Фо­босе?

Солли вытерла слёзы, повернулась к друзьям и сказала:

— Во время гастролей на Фобосе к от­цу пришёл Крэб. Он сказал, что вос­хищён нашим шоу, и хотел бы лично участвовать в нём. Как вскоре выяснилось, Крэб не обладал никакими цирковыми способностями, кроме умения беззастенчиво льстить, кляуз­ничать и наушничать. Мой отец не умел отказывать, ког­да его долго о чём-нибудь про­сили. Он согласился взять Крэба на один сезон в шоу на должность униформиста. Ког­да же мы улетели с Фобоса, то узнали, почему Крэб так ак­тивно напрашивался на учас­тие в «Межгалактическом шоу».

— Почему же? — спросил Леонардо.